В одной из заметок Алена наткнулась на знакомую фамилию: графиня Гагина. Оказывается, семьи Берестовых и Гагиных дружны уже несколько поколений, а сама графиня – лучшая подруга княгини Елены Андреевны. И тогда Алена решила окончательно: она вернется в пансион, станет учительствовать. Графиня Гагина прекрасно относится к ней, ценит ее. Возможно, именно с помощью графини она сумеет оказаться вблизи Берестовых. Можно ведь ненавязчиво, умно подсказывать, наталкивать человека на нужное решение. Главное, быть у графини на виду, а там судьба поможет…
Как и предполагала госпожа Спиридонова, молоденькая учительница Елена Васильевна Лукашова очень скоро стала кумиром для пансионерок двух новых младших групп. Была довольна ею и патронесса графиня Гагина. Говорила директрисе:
– Вы как-то обмолвились, что отец Лукашовой был талантливым педагогом. Видимо, дочь унаследовала этот его дар. А ведь она так еще молода!
Приезжая в пансион, Гагина всегда встречалась с Аленой и скоро стала приглашать ее на чаепития с избранными педагогами. И однажды сказала Спиридоновой:
– Я полюбила нашу милую Елену. Как она умна, тактична, какие у нее оригинальные суждения! Будь у нее происхождение получше, она бы многого добилась в жизни…
Алена не слыхала этих слов. Но часто, разговаривая с графиней, она думала: «Знала бы она, что говорит с княжной Берестовой – дочерью своих лучших друзей!»
Так пролетела зима, наступил март – еще снежный и морозный, но уже со смутным ощущением головокружения. Вот тогда и грянуло из Парижа ошеломительное известие: князья Берестовы погибли в огне пожара!
Трудно объяснить, но это так: Алена не плакала, когда хоронили маму, не плакала и когда прощалась с отцом. Как любила их, а вот же – ни слезинки не уронила. Словно окаменела от горя. А услышала о гибели своих настоящих родителей – и словно прорвало эту каменную плотину. Всю ночь горько рыдала. Не только князя и княгиню оплакивала, но и то, что никогда не узнают они о своей дочери. И маму с папой – таких светлых, умных, так любивших ее. И свое двойное сиротство. И маленького братика, что остался один… Хорошо, что девушка жила теперь сама: не в жилом корпусе пансиона, а в небольшой квартире доходного дома, которую ей самолично подыскала госпожа Спиридонова. Никто не слышал ее рыданий, никто не удивился – с чего бы это?
Теперь Алена каждый день покупала газеты: «Биржевые ведомости» и «Московский вестник», просматривала сначала разделы «Светской хроники», «Интересных происшествий», а потом – на всякий случай – все остальные публикации. Чтоб не пропустить ничего, связанного с фамилией Берестовых. Интерес к трагической судьбе знатного рода не пропал, тем более что сиротой остался маленький мальчик. Сиротой и наследником большого состояния.
