Я еще долго рассказывал
Пашке о фараонах и о разных достопримечательностях Египта, об арабских яствах,
пока окончательно не усыпил ее. Когда девчонка затихла, я встал, сходил
напиться водички, проверил засовы и опять вернулся на лежанку. Долго не
спалось. Странный сон не давал мне покоя, да и слова Прасковьи о вере в меня
будоражили душу. Я немного помечтал.
А когда уже стал
засыпать, то в мозгу у меня вдруг отчетливо промелькнула мысль: а ведь сегодня,
кажется, начался уже август! Но переварить это внезапное открытие я уже не
смог. Я спал, и мне снился дом: ужин в гостиной, где тетя Клава угощала нас
своим фирменным супчиком, приготовленным из боровичков. Странным было лишь то,
что кроме знакомых мне с детства людей, рядом со мною сидела моя славная
сестрица с озорными русыми косичками на груди... И пахла она хвоей, малиной,
дымом костра и ароматами лесных целебных трав... А за окнами шумел дождик,
качались и скрипели деревья. Тревожно пела какая-то большая ночная птица... И
мне хотелось смеяться и плакать от мысли, как здорово, что все мы, наконец,
теперь вместе!
В ПОСЕЛКЕ
Мы отправились к горам
ближе к полудню, когда солнце уже вовсю работало на небосклоне. Пришлось
подождать, пока оно при помощи ветра разгонит тучи и хоть немного обсушит
окрестные кусты, отяжелевшие от воды, изрядно пролившейся за ночь. Здоровье мое
было в норме. Силы вернулись, а вместе с ними и радость жизни, и уверенность в
скорейшем возвращении в родные края. Я чувствовал, что этому непредвиденному
путешествию подходит скорый конец. Прасковья приготовила сытный завтрак:
макароны, компот из сухофруктов и трав, пышные оладушки. Поев, мы стали
собираться в путь. С собой практически ничего брать не стали, так как считали,
что еще до вечера уже вернемся на большую землю. А содержимое избушки, может
быть, кому-нибудь еще пригодится. Я все же прихватил в дорогу одну газетку и
всех таблеток по две штуки — так, на всякий пожарный случай, — а Пашке
предложил взять малость харчей. Та сначала не хотела этого делать, но, подумав,
все-таки согласилась и завязала в узелок из-под гороха две таранки и четыре
сухаря.
— Ты считаешь, этого
будет достаточно? — спросил я.
— Конечно! — усмехнулась
девчонка. — Господь таким количеством еды накормил аж пять тысяч человек!
— Да?! — удивился я. —
Расскажешь?
Потом Пашка помогла мне
обуться в мои новые брезентовые обмотки, и мы, накинув на дверь замок,
отправились к горам, манящим своей высотой. Я, подобрав у заимки пустую бутылку
с винтовой крышкой, набрал в роднике воды. Получилась этакая стеклянная пол-литровая
фляжка.
