«Уже разобрано. Прошу выполнять».
«Все, ан не все, — сказал Сотник. — Марфенька вон про кольцо говорила. Может, он и в самом деле в колодец лазил...»
«При чем тут колодец?»
«При том... Думаешь, шутка туда залезть? Он тетке Василисе вон как уважил. Это ей память на всю жизнь. Тут надо тонко решать. Тыр-пыр — не выйдет. Это тебе оргвопрос! Может, Пузырев личные качества имеет. Верно, ребята?»
«Верно!» — прокатилось вокруг.
«А если так, послабление ему от нас будет. Это в наших руках».
Сотник обернулся к Ваняте, строго спросил:
«Лазил ты в колодец или нет? Отвечай без трепу!»
Ванята молчал.
«Ну?» — еще строже спросил Сотник.
Пыхов Ким, который стоял рядом, с букварем в руках, вспыхнул, как огонь. Он толкнул Ваняту в бок и шепнул:
«Ты говори: лазил, мол, и все. Тебе трудно, что ли? Говори: «лазил»!»
Ванята поднял голову, обвел всех тяжелым взглядом.
«Не лазил! — сказал он и заскрипел зубами. — Нечего жалеть. Я не кошка!»
Сотник вышел из-за стола. Раньше он был в комбинезоне и полосатой тельняшке. А тут вдруг очутился в коротком, забрызганном морской волной бушлате и бескозырке с двумя золотыми лентами на плече. В руках Сотника был черный морской карабин.
«Ну, тогда следуй вперед! — сказал он Ваняте и поддал ему стволом карабина под одно место. — Иди, иди! Достукался, братишка!»
Сотник привел Ваняту на высокий обрывистый берег. Внизу клокотали и пенились морские волны. Поблескивали острые черные валуны. Сотник отмерил семь шагов, обернулся к Ваняте и сказал:
«Становись к обрыву! Будешь знать, как сахар колхозный портить! Сейчас я тебя, гада, кокну!»
Он поднял карабин, приложился щекой к прикладу. Сверкнуло жгучее желтое пламя, просвистела и пробила навылет Ванятино сердце горячая свинцовая пуля.
— Мама! — закричал, умирая, Ванята. — Мамочка!
В избе вспыхнул свет. Что-то белое бесшумно пронеслось по комнате. На лоб Ваняты легла теплая, мягкая рука.
— Ванята, ты что, сыночек? Ванята!
Ванята открыл глаза. Сквозь пелену тумана вышло и вновь спряталось, будто за косматую тучу, знакомое лицо. Минута — и вместо матери снова появился Сотник с черным карабином в руке.
«Стреляй, раз ты такой! — крикнул Ванята. — Стреляй!»
Хлопнула дверь, пахнуло на миг ночной свежестью, и вновь комнату наполнила липкая, жаркая духота.
Вскоре шаги вернулись. Теперь мать была в широком белом халате с красным крестиком на кармане. Она пощупала Ванятину голову и каким-то грубым басовитым голосом сказала:
— Придется колоть. Повернитесь, молодой человек!
