Чуть позже я их видел повсюду – они по-домашнему заселили
волнорезы, набережную, старинные улочки; они стояли перед раскрытыми этюдниками
на длинных ножках и водили по картонам и холстам кистями. Вечером художники со
товарищи собирались на набережной у кафе, стилизованного под исполинскую бочку.
Внутри этого сооружения стояла дородная женщина с цепкими глазками и разливала
крымское вино, сзади неё на полках выстроились десятки образцов знаменитых
марочных и столовых вин. Кто мог купить, тот покупал себе и обязательно еще
кому-то, например тем, у кого деньги кончились.
Странные волосатые и лысые люди сидели на камнях набережной,
на гальке пляжа, на деревянных топчанах, тихо говорили, бренчали на гитарах, читали
стихи, спорили о течениях, стилях, озарениях. А над ними, и над нами, в черном
небе мерцали россыпи звезд, ритмично скрежетали цикады, вскрикивали птицы, тихо
шуршала морская волна, в которой купался растущий месяц. Мы расположились на
теплом каменном парапете, дегустировали вино «Черный доктор» из пластмассовых
стаканчиков и слушали, как рядом, за бамбуковой перегородкой беседки кто-то
нараспев гнусавил:
– Мы сюда не на разборки приехали, братан. Отдыхай. Вернемся
в столицу и тогда состыкнёмся на стрелке. А сейчас отдыхай! – Из-за бамбука
пахнуло страхом и сладковато-горьким дымом конопли.
Вечером я понял, что сильно обгорел, меня бил озноб, кусали
москиты, мухи и слепни. В своей комнате я обнаружил двух скорпионов и рой
москитов в углу у форточки. Ночью почти не спал. Меня тошнило, кожа чесалась,
москиты звенели у самого уха и больно кусались. Завернулся во влажную простыню
с головой, меня бросало то в жар, то в холод. Наутро меня пронесло. Хозяйка в
качестве лекарства предлагала самогон из инжира, от одного запаха которого меня
тошнило. Слава Богу, с утра прошелестел дождь, и мы вместо пляжа пошли в храм.
Хозяйка сказала, что его недавно построили и объяснила, как туда пройти.
Храм святителя Николая выглядел великолепно, сиял белыми
стенами и золотом иконостаса. Видимо, я так усердно молился, что мне полегчало
и, когда мы оттуда вышли, я чувствовал себя намного лучше. Потом гуляли по
городу, обедали в кафе борщом с пампушками и варениками.
А потом дошли до пирса, у которого величаво раскачивались
белоснежные яхты. Огромный загорелый дочерна мужчина окликнул Игоря, и мы
взошли по трапу на борт судна. Михаил оказался москвичом, изредка заглядывал в
клуб «Спящий лев». Он объявил, что завтра выходит в море, и пригласил нас в
круиз. Мы согласились.
