Шеф сыскной полиции Санкт-Петербурга И.Д.Путилин. В 2-х тт. [Т. 1] | страница 41

Келчевский кивнул головою и взял перо.

¾ Давно бы так, — сказал он. — Ну, говори!

Иванов начал рассказывать, оживленно жестику­лируя:

¾ Убивать, действительно убил. Только не один, а вместе с этим подлецом, Петровым. Удушили извозчика, что в Царское ехал. Взяли у него только это, больше ничего не было.

¾ Какого извозчика? Где? Когда?

¾ Какого? Мужика! Ехал в Царское, обратно. Мы его на Волховском шоссе и прикончили. В декабре было.

¾ Так! Ну, а вещи куда дели? Лошадь, сани?..

¾ Лошадь мы, как есть двадцать восьмого декабря, в Цар­ское с санями увезли. Сани продали Костьке Тасину, а лошадь — братьям Дубовицким. Там же, в Царском. Они извоз держат…

¾ Какая лошадь?

¾ Рыжая кобыла. На лбу белое пятно, и одно ухо висит.

¾ А сани?

¾ Извозчичьи. Новые сани, двадцать рублей дали, а за лошадьдвадцать пять.

¾ А полушубок? Армяк?

¾ Это тоже у Тасина, а другой — у солдатки. Тот самый, на чем поймались. А остальную одежду, и торбу, и сбрую — в сторожку на Лиговке.

¾ В какую сторожку?

¾ В караульный дом, номер одиннадцать. Туда все носят. Сторожу! Вот и все. А что Петров указывает на меня одного, так он брешет. Вместе были, вместе пили...

¾ Ну, вот и умный, — похвалил его Келчевский. — Теперь мы во всем живо разберемся. —Он написал распоряжение о переводе Иванова в дру­гую камеру и отпустил.

Едва тот ушел, как я вскочил и крепко пожал руку Келчевского.

¾ Теперь они все у нас! Надо в Царское ехать!

¾ Прежде всего, его сиятельству доклад изготовить!

¾ Вот Прач-то обозлится!

Мы засмеялись...

На другой же день о деле было доложено графу Шувалову, и он распорядился тотчас начать энергичные розыски в Царском Селе, для чего командировал меня, Келчевского и еще некоего Прудникова, чиновника особых поручений при губернаторе.

Собственно, самое интересное начинается от этих пор.

В этих розысках я не раз рисковал жизнью, и, может быть, поэтому оно так запечатлелось в моей памяти. Сейчас передо мной лежат сухие полицейские протоколы, а я вижу все происшедшее, как наяву, хотя с той поры прошло добрых 40 лет.

Итак, нам троим было вверено это дело, а собственно говоря, одному мне. Но еще до приказания графа я уже принялся за розыск. Едва стемнело, я переоделся оборванцем: в рваные галоши на босую ногу, в рваные брюки, женскую теплую кофту с прорванным локтем и в военную засаленную фуражку. Потом подкрасил нос, сделал себе на лице два кровоподтека и, хотя на дворе было изрядно холодно, вышел на улицу и смело пошел на окраину города на Лиговский канал.