И вот фашисты нарушили всё!..
«Где теперь радость, счастливая жизнь?! В Ленинграде блокада, голод… Рвутся бомбы, снаряды…»
Зина подумала об этом и медленно проглотила горький комочек, подкатившийся к горлу. Ведь в осаждённом Ленинграде остались папа и мама.
Зеньковой понравилась эта девочка, её решимость. «Вот скажи такой, что сделать, и она не остановится ни перед чем». И всё-таки Фруза не спешила.
— Это хорошо, что ты пришла к нам, — заявила секретарь комитета. — Одной рукой, сама знаю, узла не завяжешь. Но… нынче время знаешь какое? Промахнёшься — голова с плеч! И товарищей под удар поставишь… Может, придётся жизнью рисковать.
— Знаю.
— Ну, а если… Если попадёшься. Будут бить, пытать…
— И об этом думала. Поверишь, ночью не засыпала. Всё думала, думала. И вот пришла… Я же пионерка.
— Дай ей задание, — заступился за девочку кто-то из членов комитета. — Испытай!
* * *
И она показала себя.
Поначалу комитет поручил ей распространять антифашистские листовки и газеты.
Зина работала на пару с другим подпольщиком, Женей Езовитовым. Они умудрялись приклеивать листовки на самых видных и людных местах. Женя был на голову выше Зины. Он шутя называл её «сестричкой-невеличкой». А она прозвала его «братом-великаном». Работали они дружно.
Как-то раз они отправились по заданию комитета в деревню Зуи разносить по хатам газеты, доставленные накануне связными из партизанского отряда. И каково было удивление секретаря комитета, когда она неожиданно встретила их вечером в другой деревне — Мостище.
— Почему вы здесь? — спросила Фруза.
Зина выпалила залпом:
— А мы уже всё сделали.
Глаза у девочки светились гордостью.
— Как вас встретили в Зуях?
— Очень хорошо, — ответила Зина и почему-то замялась.
— Что такое? — тревожно взглянула на неё Зенькова. — Говори.
— Заходим мы к леснику Василию Кузьмичу. Поздоровались. Поговорили о том, о сём. Выбрала я подходящую минуту, протягиваю ему газету. Он прочёл название и вернул усмехнувшись: «Меня, дочка, агитировать не надо. Я грамотный. Ребята уже позаботились». И достаёт из-за иконы газету «Звезда». Показывает нам. «Сходи-ка лучше к Трофиму Селезнёву, к бывшему бригадиру, в Мостище».
— И вы пошли?
— Конечно! Раз тебе дали задание, так действуй до конца.
— А что было у Селезнёва?
— Дали мы ему газету. Он прочёл вполголоса набранную крупным шрифтом строку «Смерть немецким оккупантам!» и чуть не обомлел. «Вот это да! Спасибо! — сказал он. — Сам прочитаю и другим надёжным людям дам прочитать».
