Игры на брачном ложе | страница 9
Адам понимающе пожал ей руку.
— Думаю, что никто не упрекнет вас, если вы сразу после ужина подниметесь к себе. Но надеюсь, вы отведаете десерта и только после этого покинете общество.
Мэллори прищурилась.
— У меня такое чувство, как будто мною манипулируют, — заявила она. — С чего бы это?
Адам с невозмутимым выражением лица пожал плечами.
— Значит, вы утверждаете, что не состоите в сговоре с мамой и Клер? — продолжила Мэллори. — Вам кто-нибудь говорил, что вы сущий дьявол, милорд?
Адам усмехнулся.
— У меня множество талантов, моя дорогая, — промолвил он, поглаживая большим пальцем тыльную сторону ладони Мэллори. Мурашки пробежали по ее спине, и она захотела высвободить руку, но Адам опередил ее. Убрав ладонь, он откинулся на спинку стула. — Скажите, вы уже решили, что наденете?
— Разве это имеет какое-то значение? Думаю, для приема гостей вполне сойдет мое серое платье.
Адам, нахмурился.
— Серое? О нет, только не серое!
— Но почему?
— Во-первых, потому что вам уже давно пора снять траур. Во-вторых, потому что я ненавижу одежду серого цвета, особенно на женщинах.
— В таком случае я надену черное платье. А вообще-то мне непонятно, почему я должна обсуждать с вами свой гардероб, — с вызовом сказала Мэллори.
— Вы, конечно, можете не прислушиваться к моему мнению, однако это не пойдет вам на пользу.
— Вы ужасно самонадеянны!
— А вы совершите большую глупость, если выйдете сегодня к гостям во вдовьем наряде, хотя вдовой не являетесь, — заявил Адам.
Мэллори окаменела, почувствовав острую боль в груди. Адам был, конечно, прав, она не являлась вдовой Майкла, поскольку они не успели пожениться. Но Мэллори переживала гибель жениха так, словно он был ее законным мужем. Нижняя губа Мэллори задрожала, а по щеке покатилась слеза.
Наклонившись вперед, Адам смахнул ее пальцем.
— Тихо, тихо, не надо плакать. Я не хотел причинять вам боль.
— Я уже давно не плачу. Мне кажется, что я выплакала все слезы.
— Видимо, парочка еще осталась.
Их взгляды встретились. Адам коснулся ее подбородка. Мэллори ожидала слов утешения, таких привычных для нее. Все вокруг старались утешить ее. Ей говорили, что время залечит душевные раны. Что она еще молода и должна жить дальше. Что пора уже снять траур и перестать оплакивать Майкла.
— Майклу не понравилось бы ни серое, ни черное платье, — неожиданно промолвил Адам. — Он не одобрил бы ваше бессмысленное поведение. Если вы наденете красивый наряд, это не будет означать, что вы стали меньше любить своего погибшего жениха.