Поздно этой ночью, когда подбородок Дженет притиснулся к спине Полы с такой силой, что ее челюсть казалась Поле какой-то струбциной, мучительно завинчивающейся у нее на лопатке, появилась Энджи с больничным фургоном. Двое здоровенных санитаров запихнули их внутрь через заднюю дверцу. Это было странно, но ни Поле, ни Дженет не пришло в голову спросить, что происходит. Они по-прежнему думали лишь о том, как им, каждой по-своему, прожить несколько последующих биений сердца.
Их повезли не в городскую больницу, а на какую-то базу или в исследовательское учреждение где-то на северном побережье. Когда они доехали, их исследовало некоторое количество людей в белых лабораторных халатах, которые щупали их, тыкали инструментами и задавали множество вопросов странными монотонными компьютерными голосами. К тому времени, когда исследования и тесты были завершены, Дженет уже не могла двигать нижней челюстью. Им дали успокоительное, и их немедленно начало с ужасной силой клонить ко сну. Дженет еще сумела выговорить: «Ола, я юбью тея», и эти слова сжали сердце Полы, словно тисками, протолкнув мощный всхлип сквозь ее стиснутую гортань. Дженет немного поплакала и затем соскользнула в бессознательное состояние; прежде чем отключиться самой, Пола слышала, как дыхание ее любимой становится спокойным и ровным, почти как у ребенка. Утром Энджи сказала ей, что вся голова Дженет уже внутри, и немедленно вслед за этим дала ей большую дозу сильного успокоительного, которое подействовало еще прежде, чем Пола успела отреагировать.
Она проснулась снова лишь через два дня, заполненных странными невнятными сновидениями; как ей сказали, к этому времени последний кусочек большого пальца правой ноги Дженет уже исчез между ее лопатками, словно камень, брошенный в пруд.
Полу держали в лаборатории еще неделю, подвергая ее всем возможным тестам, которые только были когда-либо придуманы — ей делали рентгеноскопию, компьютерное сканирование, анализ крови. На ночь ей давали успокоительное, и во сне она видела большой палец ноги Дженет, уходящий под воду, торчащий над поверхностью наподобие верхушки айсберга, а сама Дженет, словно большая рыба, проплывала с потоком крови через ее сердце и исчезала вдали.
Пока она спала, ее исследовали с помощью лазерной хирургии, подвергая тщательному изучению различные части ее тела, но это ни на йоту не продвинуло их в понимании происшедшего. В конце концов ее отпустили домой. Еще несколько месяцев после этого Пола еженедельно навещала Энджи, но не было никаких признаков того, что случившееся как-то повлияло на нее. Энджи спрашивала ее: «Как ты себя чувствуешь?», и Пола отвечала: «Как обычно». Она встряхивала головой и вздыхала. К середине лета она уже даже могла немного смеяться. Она криво улыбалась Энджи и говорила: «Ну что же, по крайней мере, этот зуд прошел».
