Хей-йа, хей-йо, хей-йа
Йо-хей, йа-хей, на-уэй
Ах-хо, ха-на-йо
Хо-хо-хо-хо!
Он проснулся вновь; в окно светило солнце. Долгое время он лежал, накрыв лицо подушкой и зная, что ему вряд ли понравится вставать.
Когда наконец он появился в дверях спальни для гостей, потный и небритый, была уже почти середина дня. Проходя мимо ванной комнаты, он услышал шум текущей воды. Памела, должно быть, уже несколько часов как встала — она всегда поднималась до смешного рано, чтобы успеть проделать на террасе свои идиотские медитации и йоговские упражнения вместе с восходом солнца.
Марвин сидел в гостиной и пил кофе, когда прозвенел дверной звонок. Он вскочил на ноги, буркнул: «Вот черт!» и пошел открывать. Солнечный свет кинжалом воткнулся в его глаза, когда он отворил дверь; Марвин прикрыл их, чтобы справиться с болью. Когда он вновь открыл глаза, перед ним на крыльце стояли двое индейцев.
— Простите, если мы пришли немножко рано, — сказал парень. — Мне скоро на работу.
Марвин оглядел их без особой теплоты.
— Какого черта вам еще нужно?
— Ну как же, мистер Брэдшоу… ну, вы же понимаете… Мой дед сделал для вас работу.
Марвин кивнул. Это было ошибкой. Когда океан боли в его голове вновь утих, он сказал:
— И теперь вы хотите, чтобы вам заплатили. Подождите здесь минуточку.
Эти двое клоунов ничем не смогли бы подтвердить свои претензии, но он был сейчас не в том настроении, чтобы устраивать скандал. Его бумажник был наверху, в спальне, но он знал, что Памела держит немного мелочи в вазе на каминной полке, чтобы платить мальчишкам-рассыльным и подобной же шушере. Он вытащил пачку ассигнаций, отслюнил двадцать бумажек и вернулся к парадной двери.
— На, забирай, вождь. Купи себе новое перо.
Старик даже не прикоснулся к деньгам.
— Сто долларов, — сказал он твердо. По-английски.
Марвин ехидно рассмеялся.
— Мечтать не вредно, о Сидящий Бык! Скажи еще спасибо, что я вообще что-то даю тебе, после того, как ты провонял мне весь дом. Бери двадцатку, или забудь о деньгах.
Старик залопотал что-то парню по-своему, не отводя глаз от Марвина. Парень сказал:
— Если вы не заплатите, он не отведет наговор.
— Ты думаешь, меня это заботит? Даже если бы я хоть на грош верил в это дерьмо, я бы все равно не захотел, чтобы его отводили. Пускай себе будет! По крайней мере, у меня никогда не заведутся тараканы.
— Это действует не совсем так, — ответил парень. — Наговор не оказывает действия ни на что, что находилось за пределами дома в то время, когда он был наложен.
