– - Звездочки… а пастух -- месяц. Когда рождается, все с рогами, -- внушительно сказал Кирюшка и сейчас же задал новый вопрос: -- А што такое: лысенький теленочек в подворотню глядит?
– - Нет, вот я тебе загадаю! -- вдруг весело и возбужденно воскликнул Тараска. -- Ни за что не отгадаешь, ни за что!..
– - А ну, посмотрим, загадывай!
– - Новая посудина, а вся в дырах?
– - Ого-го! -- захохотал Кирюшка.-- Какую новость сказал -- решето!
Тараска опешил. Он вспомнил, как прошлую зиму он сидел около матери, когда она шила. Она загадывала ему загадки, а он отгадывал. Он много отгадал, а на этой споткнулся и долго ломал голову, а Кирюшка сразу ее разрешил. Верно, он ее раньше знал.
– - А какие ты еще загадки умеешь? -- спросил он Кирюшку.
Но и у Кирюшки уже пропал интерес к загадкам, и он со скукой проговорил:
– - Никаких, да и плевать на них, только язык ломаешь. Нам бы теперь еще что-нибудь… покурить бы…
– - Курят-то большие, -- несколько озадаченный, вымолвил Тараска.
– - И мы бы покурили, был бы табак.
Тараске никогда не хотелось курить. Да и мать ему наказывала, чтобы он не баловал табаком. А Тараска слушался матери.
– - Курить -- грех, -- убежденно проговорил Тараска.
– - Грех-то можно и в орех. Если бы я на твоем месте был, и табачку, и спичек завел бы: захочу -- покурю, захочу -- огонь разожгу…
При упоминании об огне Тараска сейчас же вспомнил давешний костер, и на сердце у него стало теплее. Он сладко улыбнулся и проговорил:
– - Огонь разводить хорошо. Летошний год мы у себя в деревне печки на кочках делали. Выдолбишь яму, набьешь палками -- они и горят, а из трубы дым идет.
– - Это-то што, в кочке какой огонь, а мы весной тетеревиные шалаши жгли. В одной чьи-то заряды остались; как начали они палить: пу-пу!.. мы думали, и нас-то-убьет.
Ребятишки размечтались, не замечая ничего в окружающем. А между тем в Заречье, средь мелькавших там и сям огоньков, вспыхнул новый, но не звездочкой, как другие, а в целый сноп. В одну минуту этот сноп вырос в копну и стал быстро разрастаться ввысь и вширь, и над ним закудрявился мутно-красный столб дыма.
– - Гляди, горит! -- воскликнул испуганный Тараска, и оба мальчика привскочили, точно кто их толкнул с завалинки, и во все глаза уставились на развертывавшуюся вдали картину.
Пожар заметили и большие ребята и тоже сорвались с мест и, топоча ногами, выбежали на середку.
– - Што это -- дом или овин? -- спрашивал кто-то.
– - Небось овин.
– - Гляди-ка, дом, -- ишь, как широко забирает.
