Мне стало грустно наблюдать за тем, как жизнь проходит мимо меня. Будь я жива, сейчас ужинала бы где-нибудь с друзьями или занималась любовью в постели Дэнни. Но я не была жива. Я была мертва и обязана была найти своего убийцу, следуя советам ангела-хиппи. Я должна была остерегаться двоих мужчин, которые были живы, когда моя прапрапрапрапра… В общем, они были старыми.
И еще у меня не было этих чертовых ангельских крылышек.
Когда солнце полностью скрылось за горизонтом, я отправилась в свою квартиру. Посчитала, что это место не хуже, чем любое другое, куда я могла пойти.
Конечно, там никого не было. Полиция, естественно, уже побывала здесь, пытаясь найти разгадку тайны моей смерти. Все шкафы в малюсенькой кухне стояли с раскрытыми дверцами, а ящики комода были выдвинуты, как будто разинули рты, с них свисали трусики и бюстгальтеры, подобно высунутым языкам. Я бы не могла оставить такой беспорядок и содрогнулась, когда представила себе, как какой-то толстый лысый коп копался в моем нижнем белье.
С грустью я прошла сквозь весь этот кавардак, за мной последовал Дьюк. Выражаясь литературно, вся моя жизнь лежала передо мной в руинах. При этой мысли мне захотелось заплакать, но слез не было. В моей квартире имелся балкон, который выходил на центр города, и мигающие огни навели меня на мысль о гирляндах, украшающих рождественскую елку.
Я села на диван и скрестила на груди руки. Мне вспомнились мои похороны, грустные лица, слезы, льющиеся подобно дождю. Я подумала о ноже, который скользил по моей коже, и зловещем молчании моего убийцы. Я думала о моей смерти.
Нельзя сказать, что я устала, но, вероятно, это было то, что осталось от меня живой, — я заснула. Проснулась я всего один раз оттого, что мне было жарко, и я почувствовала, как чьи-то глаза осматривают меня с головы до ног, наблюдая за каждым моим вздохом, но никого не было. Я снова закрыла глаза.
Я проснулась с криком, застрявшим у меня в горле. Какое-то время я не двигалась, пытаясь понять, где нахожусь. Наконец я поняла, что лежу, распластавшись на спине на покрытом ковром полу гостиной, уставившись на выщербленный потолок.
— Что, черт возьми, происходит? — задала я вопрос. Мой голос прозвучал слишком громко в холодной комнате.
Я медленно села и почесала в затылке. Чувствовала я себя смущенной, и у меня кружилась голова, как если бы накануне много пила — не то чтобы мне хорошо знакомо это чувство. Я из тех, кто любит получать от алкоголя удовольствие, а не напиваться.
