Призывной | страница 2



– - А, пожалуй, потребуют.

– - Кого? -- как будто не понимая, спросил старик.

– - Меня, знамо! -- воскликнул Илья, и в голосе его прозвучала досада на то, что его не понимают.

– - Зачем же? Ты, чай, к Новогеоргиевской причислен?..

– - А как нехватка выйдет?

– - Ну, вот, нехватка, чай там есть кто-нибудь… Опять там нешто долго чесаться будут? Живо его разделают.

– - Как задастся…

– - Задастся… За нас небось сам Бог… Вся сила на нашей стороне.


II.

Илья больше не возражал, и снова взялся за хомут. Но руки его были не так тверды, как прежде.

– - А если возьмут тебя, -- заговорила Аксинья, -- что будешь делать? -- Илья молчал. -- Ребята малые, старик старый, младший брат от нас отшатнулся, нанять нам не на что, как будет с хозяйством управляться?

Илья представил, что ожидает его и его семью, и в груди у него похолодело. Будущее представилось ему необыкновенно страшным. Он видел, что очень может быть, в самом деле, не сегодня, так завтра, его потребуют на службу. Придут и оторвут от дома, от жены, от ребят, от всего, что ему так мило и дорого… Оторвут сразу и… может быть навсегда… Нешто можно рассчитывать воротиться… нонче какие снаряды пошли… Он, -- наводчик, всегда около самого огня, если в его пушку ударит, его первого убьют; а то и свои орудия лопаются…

И он вообразил, что приближается его конец, он обречен на смерть… Все он должен выдавить из своего сердца и со всем проститься. Ему ударило в голову, и помутилось в глазах. Он уже не видал ни хомута, ни оборванного гужа, ни шила с ремнями. И он поднялся с места и пошел за перегородку, повесил хомут за печкой и долго стоял там, держась за колышек.

У старика возбуждение от полученной новости прошло, и он весь опустился и сидел сумрачный, как будто сердитый.

– - Ужинать бы что ль собирали, да я на печку пользу, -- упавшим голосом проговорил он.

– - Малашка, вставай, убирай свою доску, ужинать буду собирать, -- крикнула Аксинья на спящую дочь, сама поднимаясь с места, и в голосе ее слышались слезы.

Девочка быстро вскочила и стала оправлять сбившийся платок. Услыхав плачущий голос матери, она испуганно вскинула на нее глаза и проговорила:

– - Мамка, о чем ты?

– - Нешто ты не слыхала: война поднимается, тятьку на войну угонят.

– - Ну да! -- воскликнула девочка, и сейчас же глаза ее налились слезами, она подскочила к матери и всхлипнула. Глядя на них, заревел ничего не понимавший Федька. Илья, стоявший за печкой, тяжело и нервно ступая, бросился из избы и, затворяя за собой дверь, так хлопнул ею, что дрогнули стекла и над столом покачнулась лампа.