Наконец вышли и деньги все. Стала она с себя коеґ что закладывать. Перезаложила все, осталось только то, что на ней было …
Стало у ней лицо подживать; фонари исчезли, только ссадины еще заметны. Другой день у ней не только водки, а харчей не было, и взять негде. Думала-думала Агафья, что ей сделать, и решилась у хозяйки взаймы попросить.
Но только Агафья заикнулась об этом первая, как та сказала, что сама хотела просить денег за квартиру.
– Где я возьму-то? – сказала Агафья.
– Поступай на место куда-нибудь, – посоветовала ей хозяйка.
– Куда мне поступать, Марья Ивановна? Разве вы не знаете мои дела?
Хозяйка будто сжалилась над ней.
– Постой! Есть у меня одна знакомая добрая барыня; может быть, она не побрезгует и такую возьмет.
– Марья Ивановна, голубушка! ..
На другой день, действительно, хозяйка свела Агафью к какой-то барыне. Та поглядела не нее, спросила, за сколько заложены вещи ее и сколько она хозяйке должна, и когда Агафья рассказала, она взяла у ней квитанцию от заложенных вещей и обещала выкупить, потом заплатила долг хозяйке и велела перебираться к ней. Агафья поблагодарила барыню и, не помня себя от радости, начала перебираться. Перебралась, барыня подарила ей два нарядных платья и велела примерить их, а вечером что она должна делать показала. Увидела Агафья, что она попала из огня да в полымя. Не взвидела свету Агафья, сгоряча-то хотела уходить, так и хозяйке объявила. Та сказала, что она ей не препятствует, только пусть она заплатит ей, что она потратила на нее.
Агафья поняла, что она попала в кабалу.
"Ну,- подумала она,- отгуляла я теперь на вольной волюшке, не вернуться мне теперь отсюда никогда!" И как вспомнила она про мужа, про свою мать-старуху, про тетку Мавру, то такая тоска ее охватила, хоть руки на себя накладывай.
Новые подруги Агафьи видят, что она грустит очень, стали ее всячески развлекать, велели почаще со двора ходить, да и здесь ни в чем не отказывать.
Хозяйка на первых порах все ей допускала брать: и вина, и папирос, и со двора позволяла ходить; только писали все это ей в счет втридорога. Но дальше – больше, хозяйка стала скупей, не стала, чего просила Агафья, отпускать, ворчала, что дела плохи, что девушки плохо стараются о том, чтобы гости денег побольше в заведении проживали.
Прошло несколько времени. Однажды утром стали куда- то справляться все девушки, велели и Агафье одеваться.
– Куда это мы пойдем? – спрашивает Агафья.
– На смотр,- сказала ей одна девка.
