"Что это он запропастился? – раздумывал старик.ґ Уж давно бы пора приехать а его нет! Должно, у тестя задержали, а то, кажись и застрять-то больше негде … Уж не закрутил ли парень?"
Сжалось сердце у старика, и заныла душа. Шибче зашагал он по горнице, как пчелы зароились мысли в голове. Не найдет себе покоя Головачов – то по горнице пройдется, то на двор выйдет. Сердитый стал: увидал что-то на дворе, придрался к работнику, разругал его и опять ушел в дом.
Перед обедом по дороге из города показалась повозка.
Не утерпел Головачов – выбежал на крыльцо. Однако не Леонтий ехал, ехал Крышкин.
– Батюшка, Ефим Григорьич! Какими судьбами?
– Да дельце есть, Онисим Ильич, вот и приехал.
– Добро жаловать, добро жаловать – рад я тебе! Ну, войди в дом-то; я сейчас самоварчик велю схлопотать.
– Не трудись, Онисим Ильич! Я на минутку.
– Что так? Посиди. Аль торопишься куда?
– Торопиться-то не тороплюсь … Признаться, нарочно к тебе приехал … Поговорить надо.
– Изволь, друг! Готов тебя послушать завсегда.
Да видишь ли, Онисим Ильич! Дело-то не очень лад-но!
Встревожился Головачов, смотрит на Крышкина.
– Что такое? – говорит.
– Хотел я с тобою породниться, да видно… тово… не придется.
– Что так?
– Да то, что за такого молодца я свою дочку не отдам! Скандалист он и пьянчужка, с разной сволочью знается. А вчера ночью приехал ко мне пьяный с шалопаем Ленточкиным и ну ломиться в дом. Сторож не пускает, а они избили его: теперь к мировому хочет подавать.
Вытянулось лицо у Головачова, побледнел он весь; ни слова не сказал, только голову опустил.
– Не обессудь, почтенный – сказал Крышкин.- Не я виноват, сам видишь. Прощай пока, Онисим Ильич!
– Погоди маленько, Ефим Григорьич! Чайку вот попьем.
– Нет, Онисим Ильич, спасибо, много доволен, в другой коли раз!
Поднялся Крышкин с места и пошел к повозке. Головачов проводил его и вернулся в горницу. Стал ходить по комнате пасмурный, как ночь.
"Так и есть, – думает старик. – Опять на старую дорогу попал. А я все думаю, куда сынок-то мой запропал, а он вот что. Ну, погоди же ты, молодчик, доберусь я до тебя! Я те покажу, как скандальничать да хороших людей бесчестить!"
Рассердился Головачов совсем, велел лошадь запрягать. В город за сыном поехал.
V
Приехал он в город и остановился на постоялом, где всегда останавливался. Увидал на дворе лошадь свою, стал у дворника про Леонтия спрашивать.
– Сегодня не был, – говорит дворник. – Вчера катались они, так приехали поздно; лошадь поставили, сами ушли и до сих пор не бывали.
