Игорь невольно вздохнул.
- Да, - пробормотал Старик, - Журавли обычно вспоминаются в таких случаях. Простая ассоциация. Улетают, уносят... Когда они прилетают, они не столь заметны.
- А ваши - тоже улетели?
- И унесли. Я же говорил: старые друзья уходят. И мало того: они еще оставляют нерешенные задачи или даже выдвигают новые, уходя.
- Я припоминаю... Там было что-то связанное с аварией корабля?
- Что-то! - сказал Старик сердито. - Такие вещи надо знать во всех деталях! Это опыт первопроходцев, сокровищница звездоплавания. Что-то!
- У меня ведь другой профиль. Я кончал не Московский звездный, а...
- Не имеет значения. Раз вы полетели...
- Полетел ради проблемы Новых! Но для вас, по-видимому, Журавли куда значительнее!
- Да. Они для меня важнее.
Игорь опомнился.
- Простите меня, - сказал он. - Мне следовало понять. Конечно, раз это связано с гибелью корабля... У вас там кто-то был, да?
- Кто-то - это слишком просто сказано. У меня там был друг. Большой. Сейчас ваш друг может жить на Земле, но и в полете вы не будете разлучены с ним, обладая возможностью видеть и слышать его. Иная связь!
И еще одно: сейчас вас охраняет в пространстве могучая защита, сделавшая наши корабли практически неуязвимыми. А тогда друзья нужны были здесь, рядом. Дружба защищала нас. Тогда и возник метод парных полетов: шло сразу два корабля.
- Я вспомнил, - сказал Игорь. - Вы же были там!
- Я был там.
- На "Согдиане"...
- Вы опять перепутали. Я шел на "Галилее". Теперь это уже седая старина, - он провел рукой по коротким волосам, - тихоход класса "Бета-0,5". Мы шли к Эвридике, чтобы сдать корабли Дальней разведке и вернуться на рейсовой машине. Иногда это кажется заманчивым: путешествовать в качестве пассажира. Мы заранее предвкушали... Я был на "Галилее", да. А на "Согдиане" находился мой друг. "Согдиана" обладала более мощными двигателями...
"Согдиана" обладала мощными двигателями и надежной защитой. Она могла ускоряться быстрее и вскоре опередила "Галилей". Конечно, это было нарушением правил парного полета, но "Согдиану" очень ждали на Эвридике планете в системе отдаленной звезды, где размещалась тогда передовая база Дальней разведки.
В день, когда расстояние между кораблями достигло полутора миллиардов километров, и связь, в те времена еще несовершенная, должна была прерваться, пилота "Галилея", как обычно в таких случаях, охватила грусть. В космосе всегда становится грустно, когда прерывается связь, пусть даже не навсегда.
