— Гм! И ты совершенно уверен в том, Дик, что на тебя напал именно Генри Крадди?
— Так же уверен, как в том, что мы теперь находимся здесь.
— А я все-таки думаю, мой милый, что ты сильно ошибся!
— Как так?
— Я сегодня ночью видел Крадди, когда поезд прибыл в Бенсон, и я тебя уверяю, что никогда не видел человека, который был бы так вне себя, как кочегар, сходивший шатаясь с паровоза. Лицо его было искажено и бледно, он дрожал всем телом, точно с ним был удар, и представь себе — он весь поседел!
— Что? Он поседел?
— Именно!
— Быть не может! — ответил Дик, качая головой.
— Почему — быть не может?
— Знаешь, когда мы отправились в путь, я внимательно рассмотрел Генри Крадди. А только что я видел его среди пассажиров здесь на перроне!
— Неужели? А по-моему, он не уезжал из Бенсона! Неужели же…
— И все-таки он должен был уехать из Бенсона, иначе я бы не увидел его сегодня здесь!
— Но ведь у него волосы были седые, не так ли?
— Ничуть не бывало! Они такого же темного цвета, как в тот момент, когда мы выехали отсюда.
— Странно!
— Как и вообще вся эта история! Ник, скажи откровенно, каково твое мнение? Ведь у убийцы должен же быть какой-нибудь мотив?
— Гм! По моему мнению, мотив может быть двоякий: сумасшествие или месть.
— Мне кажется, что ни тот, ни другой не могут относиться к Крадди.
— Ты так думаешь? Почему же нет?
— Что могло бы побудить кочегара к такому акту мести, когда здравый смысл должен был ему сказать, что на него первого падет подозрение!
— У сумасшедших именно здравый смысл и отсутствует, — возразил знаменитый сыщик.
— Совершенно верно, а я все-таки готов сто раз поклясться, что именно Крадди столкнул меня с паровоза!
— Так, следовательно, ты считаешь его убийцей?
— Понятно! То был он и не кто иной! — уверял Дик.
— Ладно, Дик, оставайся при своем убеждении и поступай, как считаешь необходимым. Завтра я, насколько мне позволят обстоятельства, сделаю все приготовления к осуществлению моих планов, чтобы совершить главный удар, когда № 13 опять пойдет на Запад, тогда и выяснится, прав ли ты. А теперь отправимся спать — завтрашний день даст нам довольно много работы. Спокойной ночи!
— Спокойной ночи!
Через некоторое время после ухода Дика Нику Картеру показалось, что он слышит за дверью шорох, как-будто кто-то крадется по ковру коридора; он быстро подошел к двери и приложил ухо к замочной скважине. Он прислушивался, но ничего не услышал.
В гостинице было так тихо, как это бывает только ночью; он не слышал ничего, кроме отдаленных ударов башенных часов, пробивавших второй час, и храпа спящего мужчины в одной из соседних комнат.
