— Мои дети… я должен освободить их.
— Безусловно. Я знаю о твоих детях и предусмотрел для них роли в моем сюжете. Итак, — змей снова медленно заскользил по телу Локи, — мы заключили сделку?
Локи задумался. Повинуясь инстинктивному порыву, он едва не выкрикнул громкое «Да!», однако, сам сыгравший достаточно много шуток с другими, огненный бог все же остерегался ловушки. Впрочем, какой капкан может быть хуже того, в который он попался так давно?
— Давай удостоверимся, что мы понимаем друг друга. Ты освободишь мою… сущность, я полагаю… и поместишь ее в другое тело. Я, в свою очередь, смогу освободить своих детей. Взамен за это ты желаешь, чтобы я выполнил определенные задачи, дабы помочь тебе добиться того, чего ты хочешь. По выполнении этих задач мои дети и я сможем приступить к осуществлению Рагнарёка, как и было предсказано?
— Быстро соображаешь, — одобрительно заметил змей. — Мне это нравится. Стало быть, по рукам?
Локи улыбнулся. Его зеленые глаза заискрились. Он облизнул губы в предвкушении свободы.
— Договорились, — ответил он.
* * *
Сигюн бежала по извилистым темным туннелям. Света здесь не было, но он ей и не требовался. Сигюн так часто преодолевала этот путь, что знала каждый дюйм, каждый поворот подземной дороги.
Ее постепенно наполнял страх. Страх за мужа. Локи не кричал в мучениях, и земля не сотрясалась от его неистовых судорог. Случилось что-то страшное. Возможно, его большое сердце все же остановилось. Боги могли умирать по собственному желанию.
Сигюн завернула за угол и ворвалась в пещеру, задыхаясь от быстрого бега. Глаза женщины расширились при виде встретившего ее зрелища. Чаша выскользнула из внезапно обессилевших пальцев и, упав на каменный пол, разбилась.
На первый взгляд, все оставалось как прежде. Змей висел на своем обычном месте, над телом Локи. Капли яда падали на лоб бога. Изменился сам Локи. Он неподвижно лежал на плоском валуне, а жемчужного цвета капли змеиного яда, падая на бледное тело, струйкой стекали на камень.
Кап. Кап. Кап.
— Локи, — выдохнула Сигюн.
Она метнулась к нему, схватила за плечи, встряхнула. Голова его мотнулась, и яд брызнул на висок, в ухо. Сам Локи даже не шевельнулся. Глаза были раскрыты, глядя в никуда. Грудь вздымалась и опускалась, плоть оставалась теплой. Лишь это отделяло его от окончательной недвижимости смерти.
Слезинка сползла по щеке Сигюн и упала на его лицо, подобно капле змеиного яда.
— Любимый, — прошептала Сигюн, лаская дорогое ее сердцу лицо, погружая пальцы в огненно-рыжую шевелюру. Сигюн наклонилась и запечатлела нежный поцелуй на устах Локи, чего она так давно не делала…
