В этот момент, когда Максиму казалось, что вот-вот должно все же что-то произойти, в землянку ворвалась Рита, едва ступив через порог, поднесла руку к солдатской пилотке и задорно выпалила:
— Здравствуйте, товарищи краснофлотцы!
Сразу же, как только Максим принял взвод, матросы, неизвестно от кого, узнали о всех его недавних злоключениях и сердцем приняли Риту, объявили ее невестой своего лейтенанта. Тогда же и зародилось это шутливое обращение Риты, на которое матросы обычно дружно рявкали: «Здрас, товарищ лейтенант…ша!»
Рита восторженно смеялась, а он, Максим, несколько смущенно поеживался, хотя в душе всегда радовался и приходу Риты, и тому, что матросы искренне и очень доброжелательно признают ее своей.
А вот сегодня никто не подхватил ее шутки. Лишь Василий сказал, не пряча раздражения:
— Пусть и твой Чучероне заходит. Еще околеет под елкой, пока ты здесь с лейтенантом шушукаешься, а спрос опять с нас, рядовых.
— Нет его, мальчики, сегодня удрала я от него! — рассмеялась Рита.
«Чучероне» — солдат Илларион Галкин. Низкорослый — только по плечо Рите, — он служил в той же части, где она была переводчицей, и, если ему удавалось, обязательно сопровождал ее, когда она урывала часок и забегала к морякам. В шинели, сидевшей на нем балахоном, в ботинках с обмотками и в пилотке, почему-то опиравшейся на его уши, он являл собой что-то несуразное, по ошибке напялившее на себя военную форму. Кроме того, хотя он и уверял, что сопровождает Риту лишь в силу обстоятельств, от матросов не укрылись его влюбленные глаза, и они беспощадно донимали его подначками. Но тот оказался еще и на удивление безответным. Единственное, на что у него хватало отваги, когда шутки особенно больно ранили его, — отойти в сторонку и сидеть или стоять там до тех пор, пока Рита не начинала собираться в обратный путь.
Когда Василий впервые обозвал его «Чучероне», Рита сказала, сверкнув глазами и нахмурившись, что не знает такого слова, хотя вроде бы и имеет соответствующее образование. Но Василий не смутился, моментально ответил:
— Слова создаются человеком. Это наукой доказано. Так вот, это слово — личное мое кровное детище. «Чичероне», надеюсь, тебе ведомо? «Чучело» — и подавно? Мое из этих двух образовано. А буква «ры» исключительно для маскировки использована. Кто ее не выговаривает, тот в самую цель бьет… Между прочим, а как ты его зовешь, когда вы с ним с глазу на глаз остаетесь? Иликом? Ларчиком?.. Конечно, это дело вкуса каждого индивидуума. Однако, если быть честным, Чучероне — звучит таинственно, в нем этакое благородство угадывается.
