Они замерли, один против троих, готовые действовать, но чем-то сдерживаемые. Бранк Дер Винклен взглянул в глаза каждому из своих противников, уже обнаживших клинки и способных атаковать его в любой миг. Он почувствовал прокатившуюся по телу дрожь, ощутил, как в животе все сжимается в холодный ком. Это было нормально, такие ощущения всегда возникали у рыцаря перед битвой, кроме, конечно, тех случаев, когда на него нападал внезапно, так что о предстоящей схватке и подумать было некогда.
- Почему вы напали на этого человека? - все с той же холодностью спросил рыцарь, указав не замершего в низкой стойке Альвена.
Воины Кайлуса переглянулись, словно ища друг у друга поддержки. Только сейчас они поняли, что и сами не знают ответа на этот вопрос.
- Он был непочтителен с нами, - неуверенно буркнул бородач, тот, что обезоружил Ратхара. - Этот бродяга не уступил нам дорогу, а затем выбил из седла нашего товарища. - Воин указал на белобрысого юнца, лицо которого побагровело, а нижняя губа дрожала, возможно, от гнева, но, скорее всего, просто от обиды.
- Возможно, его проступок не стоит жизни? - усмехнулся Дер Винклен. - развязав кошелек, он достал оттуда две серебряные марки: - Вот, это за унижение вашего товарища. Хватит, чтобы утопить его обиду в бочке пива.
Стражники вновь переглянулись. Конечно, этот чужеземец вел себя весьма нагло, и его следовало проучить. Но он был рыцарем, опасным противником, кроме того, напав на благородного, воины рисковали потом ответить перед своим лордом, а это было еще хуже, чем пасть в схватке с дьорвикцем.
Этого хватит, чтобы наш приятель забыл о нанесенном ему оскорблении, - решил старший из четверки дружинников. Все же серебро в кошельке лучше, чем собственная голова в грязной канаве, а второй вариант был весьма вероятен, это бывалый рубака чувствовал кожей. - И еще столько же за то, что этот ничтожный бродяга не проявил должно почтения к воинам лорда Кайлуса, владетеля полуденных земель Альфиона.
- Разумеется, доблестный воин, - рассмеялся, оскалив крепкие, точно у матерого волка, зубы дьорвикский рыцарь. - Как скажешь, - произнес он, пожимая плечами. - Я не смею спорить со столь отважным стражем!
Бранк играл, открыто оскорбляя слуг какого-то неизвестного ему властителя, но ничуть не боялся. Он был вполне уверен в себе, чтобы подразнить этих головорезов, едва ли ведавших, что такое - настоящая война, но только и знавших, что грабить крестьян, подданных более слабых соседей.
