Геннадий. Почему — представим? Мы уже решили этот вопрос!
Карташова. Нет, ты все-таки подожди. Представь — Бабкин обвенчан с Татьяной Петровной... А Виталий будет по-прежнему исчезать?.. Звонить издалека? Обманывать меня, ссылаться на занятость? Что тогда?
Геннадий. Но ты же уверена, что именно Бабкин всему причиной!
Карташова. Не то чтобы я была уверена, но мне кажется... А вдруг у них иная расстановка сил? За что будет страдать Бабкин? Не слишком ли дорогая цена за наш эксперимент?
Геннадий. Оля, это несовременно.
Карташова. А потом, я где-то понимаю, они творческие работники. А для творчества нет режима времени.
Геннадий. Предположим. Но почему бы Бабкина на всякий случай и не женить?
Карташова. Но тогда будет наказание без преступления.
Геннадий. А почему ты считаешь женитьбу наказанием?
Карташова. Еще один довод: по отношению к Татьяне Петровне нехорошо...
Геннадий. Женщине выйти замуж всегда хорошо.
Карташова. Приехала на повышение квалификации — и вдруг ее насильно выдают замуж?
Геннадий. Что же она так-таки и не замечает Бабкина?
Карташова. Не то чтобы не замечает, но как-то медленно это делает...
Геннадий. А мы придадим некоторое ускорение и определенность. Подведем итоги: если Бабкин будет обвенчан, — ты сумеешь проверить, какая у них была расстановка сил! Хотя бы ради этого стоит его женить. Подумай, Оля!
Звонок. Карташова уходит и возвращается с Анжеликой Сигизмундовной.
Карташова. Познакомьтесь, Анжелика Сигизмундовна, Геннадий, брат моего мужа.
Геннадий(галантно). Счастлив с вами познакомиться.
Анжелика(подавая руку). Сразу чувствуется, вы вежливый молодой человек. В наше время это бывает так редко.
Геннадий(в тон Анжелике). Да-да... Молодежь ужасно испорчена...
Анжелика. В наши годы были идеалы.
Карташова. По-моему, они и сейчас существуют.
Анжелика. Какие могут быть идеалы? Только сейчас я была на приеме у известного столичного стоматолога...
Карташова. Он, вероятно, вас измучил?
Анжелика. Меня? Разве я позволю кому-либо себя мучить? Я его измучила! Я сказала, чтобы он мне сделал передний мост. И, представьте себе, он отказался. Я настаивала. Он отказывался. Таким образом мы разговаривали с ним два часа. Наш диалог, вероятно, мог продолжаться и дальше, если бы в кабинет не ворвалась банда скопившихся у дверей кабинета пациентов и, применяя физическую силу, не выпроводила бы меня из кабинета. А вы говорите — идеалы.
Карташова. Но, возможно, врач был прав?
Анжелика. Если вы врач, то считаете, что все врачи правы?! Утром я была у известного профессора-терапевта. Я ему говорю: «У меня затемнение в легких!» А он крутит перед глазами рентгеновский снимок и утверждает, что у меня нет никакого затемнения в легких! Умоляю вас, скажите, кому лучше знать, есть ли у меня затемнение, — ему или мне? Да, он еще смел утверждать, что мой скелет мог бы украсить любой анатомический музей! Как вам нравится такой комплимент?
