— Да, открою, — отвечаю я. — Когда почувствую себя в безопасности.
Дверь открывается, потом закрывается. Возникает Шестая и смотрит на Ларец.
— Я не смогу сделать невидимыми тебя, Сэма и это. Только то, за что я держусь руками. Сначала я схожу и отнесу Ларец.
— Не надо. Возьми с собой Сэма, а я пойду за вами.
— Это глупо, Джон. Как ты сможешь идти за нами?
Я надеваю шапку и куртку, застегиваю ее и набрасываю капюшон, так что видно только мое лицо.
— Я справлюсь. У меня такой же обостренный слух, как у тебя, — говорю я.
Она скептически смотрит на меня и качает головой. Я беру поводок Берни Косара и пристегиваю к его ошейнику.
— Только до пикапа, — говорю я ему, поскольку он терпеть не может ходить на поводке. После секундного размышления я наклоняюсь, чтобы взять его на руки, поскольку его лапа все еще болит. Но он дает мне понять, что предпочитает идти сам.
— Я готов, — говорю я.
— Тогда идем, — говорит Шестая.
Сэм подает ей руку с каким-то излишним энтузиазмом. Я подавляю смешок.
— Что? — спрашивает он.
Я качаю головой.
— Ничего. Я постараюсь держаться за вами, но только не слишком спешите.
— Если не сможешь идти следом, покашляй, и мы остановимся. До машины всего несколько минут хода, она стоит сразу за пустым сараем, — говорит Шестая. — Мимо не пройдешь.
Когда дверь открывается, Сэм и Шестая исчезают.
— Теперь наш ход, Берни Косар. Мы остались вдвоем.
Он выходит за мной и радостно трусит, высунув язык. Если не считать коротких гигиенических выходов на маленькую лужайку рядом с мотелем, Берни Косар, как и все мы, сидел взаперти.
Ночной воздух прохладен и свеж и пахнет сосной. Ветер обдувает мне лицо, и это сразу возвращает меня к жизни. Я иду с закрытыми глазами и пытаюсь почувствовать Шестую, мысленно прочесывая воздух и нащупывая окружающее при помощи телекинеза. Так я сумел остановить летящую пулю в Атенсе — схватив все находившееся в воздухе. Я их чувствую, они в полутора метрах впереди и чуть справа. Я подталкиваю Шестую, и она до того опешила, что у нее перехватывает дыхание. Через три секунды она сильно толкает меня плечом, и я чуть не падаю. Я смеюсь. И она тоже.
— Что это вы делаете? — спрашивает Сэм. Его раздражает наша забава. — Мы должны вести себя тихо или вы забыли?
Мы подходим к пикапу, который стоит за старым сараем — таким ветхим, что, кажется, он вот-вот рухнет. Шестая отпускает руку Сэма, и он забирается в машину. Шестая садится за руль, а я устраиваюсь рядом с Сэмом, Берни Косар ложится у меня в ногах.
