София безотчетно чуть откинула назад голову, всматриваясь в такое близкое лицо Ярослава Рельского, напряженно глядящего на нее…
– Любопытно, откуда тогда брались драгоценности до Рагнарёка? – раздался вдруг совсем близко насмешливый голос Шеранна.
София отпрянула от мирового судьи, радуясь благословенной полутьме, которая скрыла ее пылающие щеки.
– Что? – переспросил в замешательстве мужчина, глядя на дракона весьма недружелюбно.
– Если драгоценности – осколки радужного моста, то откуда тогда они брались до Рагнарёка? – повторил Шеранн любезно.
– Этого профессор не пояснял, – пожал плечами господин Рельский, – полагаю, он считал, что раньше их не было.
– Глупо! – усмехнулся дракон. – Дети стихий знают наверняка, что это не так, да и остальные расы должны помнить те времена. К тому же ведь находят старинные украшения…
– Да, но почти все найденные вещицы просто золотые или серебряные, без вставок камней. – Возразил мировой судья.
Было очевидно, что спорит он лишь из духа противоречия, это понял и дракон.
– Как вам угодно! – ответил он безразлично и продолжил уже совсем иным тоном: – Позвольте похитить вашу очаровательную спутницу. Прошу!
Шеранн галантно предложил Софии свой локоть, но она не торопилась его принять, в замешательстве оглянувшись на господина Рельского.
Должно быть, тот расценил это как призыв о помощи, и впитанная с молоком матери вежливость заставила его галантно возразить:
– Думаю, госпожа Чернова предпочтет мое общество!
Оказавшись меж двух огней, притом один из них был пламенем вовсе не в метафорическом смысле, молодая женщина несколько растерялась, но быстро взяла себя в руки.
– Думаю, мы вполне можем прогуляться втроем, – дипломатично предложила она.
Кажется, такое решение не пришлось по вкусу ни одному из джентльменов, однако они не нашлись что возразить…
Главное предназначение ночи – она должна заканчиваться, уступая место равнодушному дню…
Именно об этом сожалела София, глядя на едва розовеющий горизонт. Праздник заканчивался, и наступающее утро немилосердно обнажало следы недавнего развеселого торжества, которые уже потихоньку начинали убирать слуги.
Лишь теперь гадалка поняла, что изрядно задержалась, позволив бесшабашному Бельтайну закружить хмельную голову. Эта ночь не годилась для тоски и сожалений, а потому женщина веселилась в кругу знакомых, на время отбросив сомнения и обиды. Благо, теперь имелся иной главный подозреваемый, и общество вновь принимало госпожу Чернову, пусть и неохотно…
