Стихи | страница 15



Устремлялись мы, скользя в прохладный мрак.
Уменьшались, расплывались крыши
Балаганов, будок, головы зевак.
Фейерверк взвился, зеленою дугою
Озаряя нас и наших лебедей,
И казалось нам: все кончено с землею,
Мы уж никогда не возвратимся к ней.
Нам казалось: понята и нами
Радость птиц, начавших долгий перелет,
Что и мы найдем за облаками
Острова, где нас успокоенье ждет.
Забытье. Блаженная дремота.
Нет ни памяти, ни времени…
И вдруг — В недрах карусельного фокстрота
Прогремел скрежещущий железный звук.
Рядом дико грянул грохот трубный,
Чад земли коснулся белых, нежных крыл,
И палач с улыбкой дружелюбной
Подошел и лебедей остановил.

«Поздно ночью направляются трамваи…»

Поздно ночью направляются трамваи
Друг за другом в свой последний рейс.
Как светящиеся рыбы уплывая
По железному теченью рельс.
Покидают город и во мглу предместий
Входят стаей, жмутся все тесней;
Там, в прохладном парке, скученные вместе,
Цепенеют в бездыханном сне.
На стеклянном желтом диске циферблата
Ночь колдует, стрелками кружа.
Картами и пивом в будке полосатой
Коротают время сторожа.
И чудесное проходит мимо… С грустью
Замедляет шаг, минуя крайний дом,
И над пустошью безлюдных захолустий
Гневным разражается дождем.

КЛОУН

Синий нос и губы до ушей —
Это тоже маска Мельпомены…
Позабудь на время о душе,
Кувыркаясь на песке арены.
Надо дать смеяться над собой
Тем, кто заплатил за это право.
Каламбур с пощечиной лихой
Создают хохочущую славу.
Скоморох, паяц, фигляр и шут —
Сколько прозвищ и какая участь:
Быть всегда посмешищем минут,
Смехом проданным давясь и мучась!
Но когда коснется ночь песка
И служители закроют входы,
К зеркалу бездомная тоска
Подведет нелепого урода.
Что ж смеяться? В ворохе афиш
Смята жизнь, забытая галеркой…
И хлопочет цирковая мышь
Над судьбою зачерствевшей корки.

«Болезнь — привал. За долгий путь…»

Болезнь — привал. За долгий путь
Соблазн устать кому неведом?
Свалиться с ног, чтоб отдохнуть,
Зарывшись в жар, забывшись бредом.
Болезнь — привал. Дорога ждет,
А ты прилег в траве, под скатом.
Дорожный, грузный тюк забот
На время снят и брошен рядом.
И ты мечтаешь, глядя в синь,
Где облака как гроздь жемчужин;
В ленивом счастье ты один,
Тебе никто, никто не нужен.
Дорога ждет, но ты лежи
С блаженным ядом в жарком теле.
Под вечер рядом, в желтой ржи,
Сверчок вдруг зачинает трели.
Как хорошо! Певучий звон
Как дальний благовест — не звонче;
Все дальше, глуше, тише он
И вот — умолк. Твой отдых кончен.
Но иногда — поет сверчок,
А он все длится, лучший вечер!