Элвис Пресли родился 8 января 1935 в городе Тупело, штат Миссисипи. В смысле экономическом, он родился в неподходящее время и в неподходящем месте. Спустя многие годы он скажет: «Мы жили, как говорят у нас, не на той стороне дороги. Но тогда «той стороны» в Тупело не было. С питанием у всех обстояло плохо. Мы не голодали, но порой были близки к этому».
В надежде на лучшую жизнь семья переехала в Мемфис, штат Теннеси. Но и тут было не легче. Они жили под постоянной угрозой голода, безработицы, болезней. Зато теперь Элвис оказался в нужном месте в нужное время — по крайней мере, в одном отношении. Если принять определение рок-н-ролла как черного ритм-энд-блюза, адаптированного для белых, то Мемфис являлся как раз той точкой, где сошлись оба ингредиента. Молодой человек, обладающий музыкальный слухом, имел здесь возможность услышать буквально все, что угодно — от непристойнейшего блюза до самой слюнявой сельской баллады. А у Элвиса был слух. Он внимательно слушал и впитывал все. В итоге это стало превращаться в серьезную проблему: он так много вобрал в себя, что мог петь в самых разных стилях и едва не сделался блестящим музыкальным пародистом. Его продюсер Сэм Филлипс не сразу обнаружил, что у Элвиса есть собственный стиль.
Элвис был нелюдимым ребенком. Возможно, это объяснялось тем, что его брат Джесси (они были двойняшками) умер при родах, и Элвис подсознательно ощущал одиночество. Понятно поэтому, что мать обожала своего выжившего сына, а он ее. Еще подростком он избрал свою, очень специфическую, манеру одеваться. У него было странное чувство цвета: он любил черные и ярко-розовые тона. Волосы у него были длинные (по тогдашним меркам), он смазывал их бриолином и зачесывал назад на манер «утиного зада». Лицо обрамляли легендарные бакенбарды.
Карл Перкинс, его современник, коллега и автор «Blue Suede Shoes», вспоминает, что своей индивидуальностью Элвис навлекал на себя насмешки окружающих: «Люди над ним смеялись… называли неженкой. Ему было очень трудно в те дни». А между тем, сам того не ведая, он культивировал имедж, который вскоре стала яростно копировать молодежь всего мира.
Петь он начал в церкви. Там он исполнял нечто вроде белого госпела. Ему нравилось наблюдать, как вдохновенные проповедники приводили свою паству в молитвенный экстаз, взвинчивая голос, хлопая Библией по кафедре и угрожая муками ада. Он учился своему ремеслу путем осмоса, вбирая через поры все это.
