Теперь Лили проявила скептицизм. Она поджала губы, словно говоря: «Ну да. Так я и поверила».
Внезапно телефон взорвался оглушительным звоном. Сердце Камерона подпрыгнуло. Все, кто сидел вокруг стола, бросились к трубке, но Камерон схватил ее первым. Как–никак, это он жил в этом доме.
— Алло!
— Камерон, это Джейн.
«Великолепно», — подумал он. Потом обвел взглядом четырех человек, выжидающе смотревших на него.
— Джейн, — сказал он.
— Девушка Дерека, — объяснил дядя Шон полицейским.
— Ты не знаешь, где мой отец? — спросил у нее Камерон.
— Вообще–то я хотела задать тебе этот же вопрос. Камерон почувствовал, как его надежды улетучиваются.
— Пожалуй, тебе стоит приехать сюда, — сказал он Джейн бесцветным голосом. — Они с мамой не вернулись домой, и у нас сейчас полицейские, задают вопросы.
После короткого молчания Джейн издала такой страшный звук, словно ее душили.
— Джейн? — окликнул Камерон.
— Я…ох… я сейчас выезжаю.
— Девушка? — спросила офицер Франклин.
— Они с ней очень близки, — объяснил Шон и посмотрел на Камерона.
— Вы можете говорить об этом при мне. Я все знаю. — Камерон пытался прийти в себя после телефонного звонка. Он предпочитал прямоту опасным умолчаниям. — Она собиралась переехать к нему.
— Твоя мать знала об этом? — спросила Лили.
Камерон пожал плечами.
— Я не говорил ей. Думаю, отец собирался сказать в ближайшее время.
Очень скоро, не постучав, вошла Джейн с коротко подстриженными белокурыми волосами и резкими чертами лица; от нее слегка пахло табачным дымом. При Камероне и девочках она никогда не курила.
Он знал, что его мать тоже иногда курит. Прошлой осенью, когда заканчивался бракоразводный процесс, Камерон как–то вечером заметил ее на заднем крыльце: она курила «Мальборо» и щелкала зажигалкой, глядя на пламя.
Она повернулась к нему — никогда еще он не видел такой печальной улыбки.
— Никогда не кури, малыш, — сказала она усталым, глухим голосом. — Иначе все поймут, как ты несчастен.
— Ясно. Нужно всегда притворяться, что ты очень счастлив. Я запомню.
Камерон понял, что его сарказм достиг цели. Хотя на улице было темно, он заметил выражение боли на лице матери.
— Я говорила с ним около трех часов, — сказала Джейн. — Мы обо всем условились. Он должен был забрать Эшли до половины пятого и отвезти домой, к матери. Я спешила на занятия, поэтому мне пришлось самой привезти ее сюда.
