Варя воспринимала ребенка легко и беззаботно, пока не ощутила то, что полагается чувствовать женщине, – почти животный материнский инстинкт.
Она натянула на ухо одеяло и пробормотала:
– Джулька, замолчи, ты маме спать мешаешь.
Дочка сосала кулачок и пищала.
– Господи, ну должна же она когда-то перестать! – пробормотала Варя.
Ей хотелось грезить сквозь сон о съемках, вспоминать мельчайшие подробности работы, похвалу режиссера!
– Да спи же ты, плакса! – прикрикнула Варя.
В прихожей вспыхнул свет, в комнату вошла Маргарита Святославовна с бутылочкой смеси.
Подошла к колыбельке, не взглянув на Варю, поднесла малышке еду. Джульетта схватила соску и взахлеб зачмокала.
Варя вскочила, спустила ноги на пол, опустила плечи: ну да, спала, не обращала внимания на плач, виновата… Во всех неприятностях этого дома виновата только я! Что еще?!
– Ребенка иногда нужно кормить, – сказала дама. – Много ли малышке надо: вот уже и сыта. Подержи, пожалуйста, бутылочку еще чуточку. Смотри, чтоб воздух в соску не попадал, а то наглотается и все срыгнет.
– Извините, что никакого вам покоя! – пробормотала Варя.
Маргарита Святославовна молча – Варе показалось, что молчание было зловещим, – вышла из комнаты.
Варя, покачиваясь, взглянула на малышку: Джульетта спала, трогательно приоткрыв ротик.
Варя со стоном повалилась на подушку, закрыла глаза, хотелось снова и снова, в мельчайших приятных подробностях пережить необыкновенный вечер своего кинематографического успеха, но крепкий сон навалился на тело, как ватное одеяло.
Она вновь оказалась на съемочной площадке, прошлась среди декораций, после работала на камеру. Сперва режиссер хвалил ее, но потом все пошло не по сценарию: софиты один за другим гасли, меркнущий свет из белого становился лихорадочно кровавым, и самое ужасное, что собаки-артистки внезапно кинулись к Варе, сбили с ног, вцепились в модное кримпленовое платье.
Варя попыталась закричать, скатилась с подушки и проснулась.
Джульетта с блаженным видом насасывала уголок пеленки и приветствовала сонную Варю безмятежной улыбкой.
Варя переложила малышку на свою подушку, прилегла рядом, уткнувшись лицом в теплый бочок.
Полежала с закрытыми глазами, в надежде на то, что дочка уснет. Не тут-то было: малышка гукала, пыталась засунуть в рот большой палец ноги и, наконец, жалобно захныкала, как забытый на лестнице котенок.
Варя села и прислушалась: полная тишина!
Они с Джулькой явно были в квартире одни.
Варя сбегала в ванную: скорее на разведку, чем для умывания, окончательно убедилась – в квартире никого, взяла малышку, прошлепала на кухню.
