Керл был уже недалеко от отеля, когда на одном из перекрестков наткнулся на группу танцующих молодых людей. Звучала негромкая музыка, девушки прижимались к парням, словно желая слиться с ними в единое целое. Пары плыли в диковинном танце, переступая через обломки камня и кровавые лужи. Ритм их движений околдовывал томлением, тягучим сладострастием.
— Пам–рам–пари–бом–пам–рам…
Гладиатор остановился, завороженный этим зрелищем. Внезапно одна из девушек оставила своего партнера и подошла к Керлу. Движения ее были медлительны и грациозны, словно у дикой кошки, готовой хищно встрепенуться при малейшем подозрительном шорохе. Не говоря ни слова, девушка положила тонкие руки на плечи Керла и повела его за собой. Шаг влево и чуть назад, шаг вперед и чуть вправо. Пам–рам–пари–бом–пам–рам. Прежде Керл редко отваживался танцевать, опасаясь, что будет выглядеть неуклюжим, но сейчас он переступал в такт ее ногам и чувствовал, что у него все получается. Девушка прижалась щекой к груди гладиатора, и ему вдруг страстно захотелось погладить эту щеку, бархатистую кожу которой он ощущал даже сквозь тройную броню гимпиора. И еще Керлу захотелось запеть. И он запел. Негромко. Единственную песню, которую знал.
Позабыл я о том, что когда–то любил.
И забыть я мечтаю, о чем грежу сейчас.
У этой песни были другой такт и иная музыка, но Керл сумел приспособить их к медленному плавному танцу.
Девушка оторвала лицо от груди гладиатора и подняла пушистые ресницы. У нее были странные глаза. Чуть раскосые, как у одной ее подружки Лин, отца которой почему–то все звали Мандарином, но не черные, а светло–серые. Чуть с голубым отливом, отчего они напоминали холодный металл обшивки кораблей. Лицо ее было прекрасно и капельку капризно, а на виске билась тоненькая, похожая на синий лучик, жилка.
— Красивая песня, — шепнула девушка. Керл кивнул, соглашаясь. — Ты придумал ее сам?
— Нет. Не я. Его убили.
Керл не стал говорить, что гладиатора Пейна Урроу, сочинившего эти слова, он убил сам в честном поединке.
— Ведь тебя зовут Керл?
— Да… — после некоторой заминки ответил гладиатор.
— Я знаю твое имя. Ты сильный и красивый как бог.
Керл не уважал богов, но сравнение ему понравилось.
— Да, — прошептал он. — А как зовут тебя?
Незнакомка улыбнулась и глазами поманила Керла к себе. Он нагнулся к лицу девушки. Она прикоснулась губами к небритой щеке, словно целуя, и шепнула:
— Вельхаум Керл.
Затем она впилась в его губы, и Керл позабыл обо всем на свете. Лишь теплые губы, гибкий и сильный язычок и плавные движения ног — пам–рам–пари–бом–пам–рам.
