— Да–а, — старик откинулся на спинку стула. — Насколько я помню, всегда. Сухо здесь не бывает.
— И против заболачивания ничего нельзя сделать?
— Что тут сделаешь? Так было, так и будет.
— А помнишь, как перед самой войной, — вмешалась в разговор жена старика, — к нам сюда приезжал один господин и говорил, что они хотят осушить эти болота.
— Было такое. — Старик пожал плечами.
— Вон как! — воскликнула обрадованно Герда. — Выходит, уже этим вопросом занимались. Почему же ничего не сделали?
— Этого я не знаю. Может, не получилось ничего, а потом началась война… Тем более не до того было… — сказал старик.
— И кто тебе вбил мысль о каком–то осушении! — не стерпел Грунделов. — Вы и хлев–то самостоятельно построить не можете. Выдумываете планы, а у самих, кроме выдумки, ничего нет!
— Разумеется, мы с такой работой сами не справимся, но если нам помогут, тогда все планы можно претворить в жизнь.
Все с удивлением уставились на Герду, а старик кузнец рассердился:
— Черт знает что творится на белом свете! — И занялся своей трубкой.
— Я никак не пойму, почему вы всегда так упорствуете. Это все равно что выходить в поле с косой, когда все выходят с косилками! — не сдержалась Герда.
— С косой–то оно надежнее! — ответил старый кузнец.
Возражения старика раздражали Герду, тем более что говорил он всегда со злостью и желчью.
— С косой, Герда, оно самое надежное! — повторил он.
— Конечно, — поддержал отца Гельмут. — До сих пор мы только косой и косили — и всегда были с хлебом. А теперь, выходит, нам косы уже не нужны, а?
— Но с ними далеко не уйдешь, все время нужно останавливаться.
— Ах, Герда, а разве можно работать и не останавливаться?
— Ведь мы строим для будущего!
— Так ведь и старое было неплохим, — проговорил старик. — Надеюсь, ты это понимаешь…
— Мы трудимся для нового!
— И я для нового, десять навозопогрузчиков сделал, каких у нас сроду не было, — сказал Гельмут.
— Но ты делал их для себя.
— Нет, не для себя. Один из них купил ваш кооператив.
— Да, но вступать в наш кооператив ты не хочешь, не так ли? — Герда чувствовала, что она вот–вот взорвется. — Иногда ты говоришь, как кулак, и хотя не являешься им, но зато помогаешь им! — Не желая продолжать разговор, Герда вышла из комнаты.
«Значит, солдаты нам помогут, — подумала она, — Ну что ж, посмотрим…»
3
Унтер–офицер Хаук, войдя в спальную комнату, тихонько прикрыл за собой дверь. Он обошел печку и, приблизившись к окну, где стояли койки солдат первого расчета, зачем–то посмотрел в окошко, как будто в темноте можно было что–нибудь рассмотреть. Однако увидел только кровати, шкафчики для обмундирования и смеющиеся лица что–то рассказывающих солдат, отраженные в стеклах.
