Гражданин Бессмертный поднялся по лестнице, прокашлялся и постучал в дверь.
— Следующий! — донеслось изнутри.
Кащей зашел.
В это время внимательный Ведеркин окинул взглядом прямоходящее сооружение и сверился с записной книжкой.
— А в документе написано: «стоит без окон, без дверей», — обратился он к начальнику, и свидетель имеется, некто Пушкин А. С.
— Это она раньше стояла, а как окна сделали, сразу пошла.
— Граждане менестрели, — позвал их сторож, — пожалуйте в горницу.
Картуз одернул форму, поправил фуражку и поднялся в дом. Лейтенант за ним.
Внутри обнаружилась крючконосая бабка в халате медсестры. Она отвесила земной поклон и, высунувшись в окно, оглушительно свистнула два раза. Изба снова заквохтала и петляющими шагами направилась вглубь замусоренного Лукоморья. За нею устремилась вереница попискивающих избушат. Мимо то и дело мелькали знаменитые персонажи. Емеля на печи пробивал в кучах утиля дорогу для какой-то королевской кареты. Черномор с тридцатью двумя богатырями копал компостную яму.
— А тридцать третий где? — полюбопытствовал Картуз.
— Он у нас на экспозиции стоит, — объяснила медсестра, — у стенда «33 богатыря».
— Наверное, спрашивают, где же другие?
— Спрашивают. Говорим, что остальные такие же.
По мере продвижения к центру Лукоморья горы мусора становились все внушительнее.
— Да, захламление третьей степени, — констатировал инспектор.
— У нас уже несчастный случай чуть не получился, — доложила санитарка Золотая рыбка вместо невода в хозяйственную сумку заплыла, хотела Старику приятное сделать. Так бы и пропала там, если бы Водяной ее не вызволил.
— Неведомые звери пропадать начали, — поддержал ее сторож. — Без Вас погибнем.
— Приложим все усилия, — заверил его Иван Иванович. Тут изба кудахнула и остановилась. Выйдя наружу Картуз провалился в утиль по грудь. Рядом торчала верхняя часть бюста неузнаваемо-грязного писателя. На нем красивым почерком было написано «Кюхля-дурак».
Лейтенант нырнул к начальнику, затем взял какую-то бутылку и понюхал.
— Напиток «Саяны», — установил он.
— Экскурсий за день много? — спросил деда инспектор.
— До дюжины, — с готовностью ответил Кащей.
— А когда открываетесь?
— Через осьмнадцать минут.
— Будьте любезны, соберите всех, кого можно. Нам потребуется много народу.
Через пять минут все разнокалиберное население Музея встало под веник. Русалку на дубу, как немогущую стоять, снабдили полевым телефоном и предписали сообщать о перемещении противника по территории. С той же целью запустили З. Горыныча, условившись, что он будет сигнализировать крыльями.
