"Да, - подумал он, - но не называй это удачей - не смей называть это удачей. И даже предчувствием удачи".
Правильно. Ведь удача же усадила его в этой комнатке вонючего мотеля с дребезжащими кондиционерами, не предчувствие - во всяком случае, не совсем предчувствие - заставляло его многие часы висеть на телефоне, обзванивая засиженные мухами аэропорты и вновь и вновь называть бортовой номер Ночного Летуна. Это был чистый инстинкт репортера, и вот сейчас он начал давать плоды. Да не просто плоды: это клад, Эльдорадо, сказочный Большой наперченный Пирог.
Он остановился перед разверстой пастью отсека и попытался навести камеру, чуть не удавился ремешком. Выругался. Раскрутил ремешок. Навел.
От вокзала донесся новый крик - женский или детский. За мыслью, что в здании происходит бойня, последовала другая - бойня лишь оживит репортаж, и тут обе мысли ушли, потому что он сделал три быстрых снимка "сесны", стараясь, чтобы в кадр попали раскрытый люк и номер на хвосте. Зажужжал механизм автоматической перемотки.
Диз побежал, снова бьющееся стекло, снова глухой стук от падения на цемент, словно выбросили тряпичную куклу, пропитанную какой-то густой темной жидкостью вроде микстуры от кашля. Диз присмотрелся, заметил неловкое движение - заколыхалось что-то вроде, бы похожее на пелерину... но на таком расстоянии трудно было сказать. Он обернулся. Сделал еще два снимка самолета, на сей раз безупречных, раскрытый люк и куча земли под ним получатся четкими и неопровержимыми.
Развернувшись, он побежал к вокзалу, то, что он вооружен лишь старым "никоном", почему-то не пришло ему в голову.
Метрах в десяти от здания он остановился. Там лежали три тела взрослые мужчина и женщина и то ли маленькая женщина, то ли девочка лет тринадцати. Точнее сказать невозможно, потому что головы не было.
Диз навел камеру и быстро сделал шесть снимков; вспышка мерцала белым светом, механизм перемотки удовлетворительно жужжал.
У него всегда удерживалось в голове количество кадров. В пленке их тридцать шесть. Он снял одиннадцать. Остается двадцать пять. В карманах брюк есть запасные пленки, и это прекрасно... если будет где перезарядить, однако рассчитывать на то нельзя; с такими снимками надо брать ноги в руки - и ходу. Это обед а ля фуршет.
Диз добежал до вокзала и распахнул дверь.
9.
Он думал, что видел все, что можно видеть, но ничего подобного он никогда не видел. Никогда.
Сколько? - пытался сосчитать он. Сколько? Шесть? Восемь? может, дюжина?
