Отец, пожелавший жениться вторично, не встретил понимания сына и вынудил юношу уехать. После спился, промотал имение и помер. Ну а Сергей, оставшись без средств, своим трудом жил в Европе. Теперь решил вернуться на Родину. Все бумаги были подлинные, а родственники, хоть и покойные ныне, реальные. Такую легенду даже в XXI веке создать не просто, а здесь за неделю сварганили. Во, зубры. Видно не впервые что-то подобное проворачивают.
- Зачем ты это делаешь, Илья? Ведь не просто вам достались эти бумаги.
- Ты уже заплатил за них с излишком, песнями своими. И еще заплатишь, сам найдешь как. Такой ты человек, Сергей. Теперь наши дороги разойдутся. Мы на Москву подадимся, а дальше - кто знает? Но еще встретимся. Дорога сводит людей.
Цыган, сидя развалившись у колеса кибитки, готовой тронуться в дорогу, достал кисет с трубкой. Я последовал его примеру и закурил сам. Попыхивая трубочкой, стал говорить, еще не зная, как воспримет мои слова собеседник.
- Через два года будет большая война. Французы и другие народы пойдут на Москву. Цыган стрелять будут, за лошадей. Они много добра возьмут. Потом назад побегут. Добро бросать будут, прятать.
И еще, перед войной, весной, Русский Император Турка побьет. Бессарабию под себя заберет. Навсегда. Думай, Баро. Тепло там. Сытно.
Сидим, курим. Илья подарил мне отличную трубку-носогрейку, с янтарным мундштуком, а мелкая, по имени Мирела, кисет с вышитыми шелком белым шестиконечным крестом 'моего' герба. Зара, глядя на подарок, только усмехалась, а Илья весело щурил глаза. Пускай, зато дымить теперь могу вволю. Вот и дымлю. А цыган держит паузу. Мастера они говорить и слушать. Психологи природные, без дипломов. Ложь и правду различают на раз. А этот - явно, не из последних. Мастер. Наконец Илья заговорил, тихо, но со значением, так не только от себя говорят.
- Щедро платишь, брат. Золотым словом. Благодарю. В долгу перед тобой.
Пустил последний клуб дыма, выбил трубочку.
- Помощь будет нужна, подойди к цыгану, скажи - Сергей, брат Ильи Черного. Все. Прощай брат.
Поднялся, крепко взял меня за плечи, непроизвольно ответил таким же крепким пожатием.
- Тэ дэл о Дэвэл о дром лачо! (Пусть даст Бог добрый путь)
- Джя Дэвлэса! ( Иди с Богом )
Ну, вот и еще одна страничка перевернута. Теперь я, Сергей Александрович Горский из Горских, герба Прус. (Prus primo, Turzyma представлен в красном поле белого цвета щестиконечный крест, у которого одного кончика недостает, а в нашлемнике видна закованная в латы рука с поднятым мечом.) Название этого знамени и начало его, объясняются прибытием в Польшу в конце X века трёх прусских князей, искавших спасения от меченосцев. Герб этих пруссаков (prus) впоследствии перешёл ко многим польским, украинским и белорусским фамилиям. Один из потомков польских Прусов - Николай, получил во владение селение Горское в Литве в XVI столетии, а с ним и фамилию, под коей и внесен в родословные книги.
