Я попробовала дозвониться Джулиану в Вичиту, но не сумела. Названивать детям было еще рано, тогда я прилегла и поспала еще немного.
В просунутой под дверь бумажке мне сообщили, что позавтракать можно с восьми до десяти и моя первая процедура — массаж у Хизер — назначена на одиннадцать, а гидротерапия на четыре. То есть ради праздника процедуры сократили до двух на каждую клиентку, чтобы отпустить персонал по домам. В той же памятке гостям рекомендовали надеть халаты, а также свести к минимуму общение с внешним миром — никаких ноутбуков и мобильников. «Покой важнее всего», — и подпись: «Ваш друг, леди Кэролайн».
Голод погнал меня вниз. В кармане халата лежал мобильник. Я надеялась, что за стенами замка можно поймать сигнал. На завтрак подавались фрукты, обезжиренный йогурт и овсяные хлопья — это для участников программы по снижению веса. Тем же, кто хотел записаться на О/В — «Отдых и восстановление», — полагались яичница с беконом, хрустящие хлебцы, роллы, круассаны, масло, джем и фруктовые соки. Правда, все это в крошечных порциях, способных соблазнить только страдающих анорексией. Я, конечно же, немедленно решила записаться на О/В и тут же наткнулась на Майру, стоически жевавшую овсяные хлопья. Поначалу смутившись, я сразу вспомнила о ее несчастной любви с Алистером и решила, что мне в этом отношении повезло больше — моему Джулиану, похоже, наплевать, сколько я вешу и сколько места занимаю. А раз так, можно выбирать то, что мне нравится.
Я не стала говорить Майре, что лишние два-три фунта вряд ли способны увести мужчину от жены к любовнице. Это было бы жестоко с моей стороны. Уж пусть лучше она живет надеждой. Мужчины обычно поддерживают статус-кво, а Алистер, имеющий послушную доверчивую жену и любовницу с разбитым сердцем, неплохо устроился. Менять это было бы и глупо, и дорого. И я не стала сообщать ей, что знавала мужчин, которые, оказавшись в ситуации Алистера, избавлялись от своей вины еще проще — сбегали от жены и любовницы с совершено посторонней дамой. Кроме того, я подозревала, что он вообще не склонен чувствовать свою вину. Он как-никак газетный издатель, а стало быть, слишком занят. В общем, Майра могла спокойно есть и ни о чем не думать. Она, похоже, угадала мои мысли и пошла на компромисс, положив в овсяные хлопья банановых долек.
За чашечкой бескофеинового кофе — другого не предлагалось — мы пришли к выводу, что попали в своего рода концлагерь и это не так уж плохо. Ведь подчиниться воле других — это и есть истинный отдых и восстановление. Нужно только слиться с общим потоком и отдаться воле волн.
