— Вы взорвете нам дом! — всплеснула она руками.
— Не бойтесь, мадам, — успокоил я ее. — Это обычные меры предосторожности. Мои профессора настаивают на их соблюдении.
— А кто будет убирать вашу комнату и застилать постель?
— Я сам, — сказал я. — Таким образом, вы избавитесь от лишних хлопот.
Она немного поворчала, но, в конце концов, уступила.
На ужин в этот вечер подали свиные ножки в белом соусе — еще одно отвратительное блюдо. Месье Буавен вгрызался в них, по своему обыкновению громко причмокивая и восклицая от восторга, и к концу ужина его лицо было сплошь заляпано густым белым соусом. Я встал из-за стола за секунду до того, как он опустил свои челюсти в чашу.
Я поднялся в свою комнату и запер дверь.
Наконец-то я могу заглянуть в пакет. Порошок, слава Богу, был запакован в две большие жестянки. Я открыл одну из них — бледно-серое вещество походило на муку. Может быть, сейчас, думалось мне, я держу в своих руках самое драгоценное сокровище, которое только может достаться человеку. Я говорю «может быть», потому что пока не получил никаких подтверждений. У меня был лишь рассказ майора и заверения портье.
Я прилег на кровать и читал до полуночи. Затем разделся, надел пижаму, взял булавку и, держа ее вертикально над открытой банкой, посыпал булавочную головку щепоткой порошка. Крошечная сероватая кучка осталась на булавочной головке. Очень осторожно я поднес ее ко рту и слизнул порошок. Он был совершенно безвкусным. Я засек время и, сев на край кровати, приготовился ждать.
Ждать пришлось недолго. Ровно через девять минут все мое тело оцепенело, я начал задыхаться и хрипеть. Я прирос к кровати так же, как майор Граут к шезлонгу у себя на веранде со стаканом виски в руке. Но я принял гораздо меньшую дозу, поэтому паралич длился всего несколько секунд. Потом я почувствовал сильное жжение в паху. Все в точности соответствовало описанию майора.
Прошла еще минута, и мой член — лучше майора не скажешь — стал таким же твердым и прямым, как грот-мачта парусной шхуны.
Теперь предстояла главная проба. Я встал, подошел к двери, тихо открыл ее и выскользнул в коридор. Когда я вошел в спальню мадемуазель Николь, она, разумеется, уже зажгла свечу и ждала меня, лежа в постели.
— Бонжур, месье, — прошептала она, вновь пожимая мне руку. — Вы пришли получить второй урок, не так ли?
Я ничего не ответил. Скользнув под одеяло, я сразу оказался во власти своих причудливых фантазий, которые неизменно накатывали на меня каждый раз, когда я слишком приближался к женщине. На этот раз я очутился в Средневековье при дворе английского короля Ричарда Львиное Сердце, Я был победителем турниров, благородным рыцарем, который в очередной раз должен продемонстрировать свою силу и отвагу королю и всем его придворным.
