— Ты когда-нибудь видел, как Рамминс проводит спаривание? — спросил меня Клод.
Я ответил, что вообще никогда не видел, как спаривают корову с быком.
— У Рамминса особый метод, — сообщил Клод. — Никто в мире не проводит спаривание так, как он.
— И что же в нем особенного?
— Тебя ждет сюрприз, получишь настоящее удовольствие — загадочно ответил Клод.
— И корова тоже, — ухмыльнулся я.
— Если бы весь мир узнал, что вытворяет Рамминс во время спаривания, — продолжал Клод, — он стал бы знаменитым. Его метод совершил бы переворот в науке разведения молочного скота.
— Почему же он ничего не рассказывает?
— По-моему, он никогда об этом и не задумывался, — пояснил Клод. — Рамминс не станет забивать себе голову такими вещами. У него лучшее молочное стадо во всей округе, а остальное его не волнует. Он не хочет, чтобы газетчики шныряли по его ферме и приставали с вопросами. А именно так и произойдет, если о его методе узнают.
— Может, расскажешь мне, что за метод? — попросил я.
Некоторое время мы шли молча, корова сама тянула нас вперед.
— Удивляюсь я, что Рамминс согласился дать тебе своего быка, — сказал Клод. — Раньше он так никогда не делал.
Мы перешли через дорогу и стали карабкаться на холм с той стороны лощины. Корова чувствовала, что где-то впереди есть бык, и изо всей силы тянула веревку. Мы чуть ли не вприпрыжку едва поспевали за ней.
Вместо ворот на ферму вел широкий проход, дальше виднелся мощеный булыжником двор. Рамминс шел через двор с полным ведром молока. Заметив нас, он поставил ведро и подошел поздороваться.
— Значит, уже готова, да? — сказал он.
— Мычит, как сумасшедшая, — сообщил я.
Рамминс обошел вокруг моей коровы, внимательно осматривая ее. Он был невысокий, коренастый, широкое тело похоже на лягушку. И рот у него был большой, лягушачий, сломанные зубы и бегающие глаза. Однако я уже научился уважать его за мудрость и остроту суждений.
— Ну что ж, ладно, — сказал он, — Вы кого хотите, чтобы родила — телку или бычка?
— А что, можно выбирать?
— Конечно, можно.
— Тогда, я бы предпочел телку, — ответил я, стараясь сохранить невозмутимое выражение лица. — Нам нужно молоко, а не мясо.
— Эй, Берт! — крикнул Рамминс. — Иди сюда и помоги нам!
Из коровника появился Берт, младший сын Рамминса — высокий бесхарактерный парень с сопливым носом. Один глаз у него выглядел странно: светлый, покрытый серой пеленой, словно глаз вареной рыбы, и вращался он сам по себе, независимо от второго, нормального.
