— Буду продолжать до тех пор, пока ты не сможешь больше ждать, — прошептала она.
Джоэл с легким стоном убрал руки со спины Кэтрин, сжал ее лицо в ладонях и заглянул в ее глаза. Его синие глаза горели почти неприкрытой страстью.
— Я и так долго ждал. Я действительно голоден, и утолить мой голод можешь только ты.
Это признание прозвучало как музыка.
— Так насыщайся, — выдохнула она. — Все, что у меня есть, — твое.
В других приглашениях Джоэл не нуждался. Он принялся целовать Кэтрин в губы с почти беспредельной страстью, раздвинул языком ее губы и проник внутрь. И Кэтрин всем сердцем приняла его. Она хочет этого, ей это нужно. Как бы он ни относился к ней, она любит его и докажет тем, что подарит ему свое тело. Эта ночь будет ночью любви, в особенности для нее.
Прервав продолжительный поцелуй, Джоэл побросал на пол, поближе к догорающему камину, диванные подушки, перенес Кэтрин на коврик и сам устроился там же. Любовь подобна сухому дереву: для воспламенения достаточно единственной искры, и пламя будет бушевать через считаные секунды. Очень скоро выяснилось, что горячечных поцелуев недостаточно, что одежда оказалась преградой. Кэтрин хотелось все время чувствовать Джоэла, прикасаться к нему. Она сердито рванула его свитер вверх, но его руки помешали ей. Однако сейчас обоими владела одна и та же мысль. Джоэл сел, стянул с себя свитер и отбросил его подальше.
Кэтрин тем временем освободилась от собственного свитера, и Джоэл бросил его к своему. Она уже протянула руку, чтобы расстегнуть лифчик, но Джоэл остановил ее. Он раздвинул ее бедра, откинул ее руки, пощекотав их нежную кожу, и положил ладони на ее волнующие груди. Она выгнула спину, как бы приглашая его обнять ее, прикоснуться к ней в тех местах, которые жаждали его прикосновения. Ее ресницы слегка дрожали, когда она освобождалась от белья. И вот он дотронулся до нее, но очень осторожно, почти благоговейно, и она подалась к нему, ища большего. Прошло несколько секунд, которые показались ей вечностью, и наконец пальцы Джоэла нащупали ее затвердевшие соски, и его ласка отозвалась сладкой болью в ее теле.
Неизъяснимая радость нахлынула на нее, когда Джоэл, склонив голову, захватил горячими губами сначала один ее сосок, потом другой и тронул их языком. Кэтрин была уже не в состоянии лежать неподвижно, она подняла руку, зажала прядь его густых волос, и наслаждение пронзило все ее существо. А потом его руки и губы принялись исследовать все изгибы ее тела. Лишь на мгновение его ладони задержались, чтобы стянуть с нее легинсы и остальную одежду.
