— Мы с ней немного в ссоре, мне помог Саша, — ответила она и зачем-то добавила, — но он ушел.
— Саша у нас прямо Мать Тереза, — усмехнулся Кеша.
— Должен же хоть кто-то ей быть, — спокойно пожала плечами Лариса и слезла со стула. Вид у нее был какой-то потерянный, чувствовалось, что она ломается. С одной стороны ей хочется, чтобы он остался, с другой она мысленно умоляла его убраться отсюда поскорее и не приближаться к ней ближе, чем на метр.
Она отошла к окну, чтобы он не видел слез, выступивших на глазах, но Кеша все понял. Девушка спрятала лицо в маленьких ладошках и тихо всхлипнула, плечи ее дрожали. Она казалась такой хрупкой, такой несчастной, что невыносимо было смотреть на нее. Как кленовый лист, дрожащий в порывах ветра, вот-вот сорвущийся с дерева навстречу неизвестности.
Кеша не мог так холодно стоять в стороне, он подошел к ней и хотел обнять, но Лариса скинула его руки.
— Прости меня, — заговорил он, — я не имел права обвинять тебя. Ты поступила правильно. Я восхищаюсь тобой. Не каждый может пожертвовать собой…
— Ты говоришь так, будто меня пытали в гестапо, — заметила Лариса, и голос ее был удивительно твердым, хотя она и плакала, — но это не так. Я живу с человеком, который любит меня и желает мне добра.
— А ты… любишь его? — зачем-то спросил Кеша.
Лариса обернулась на него и ее покрасневшие от слез глаза были полны боли, словно собрав в себя страдания всех людей земли. Она преодолела разделявший их шаг и приникла к нему, касаясь губами губ, и у ее поцелуя был соленый привкус горечи. Кеша прижал ее к себе и погладил по волосам здоровой рукой, ему не хотелось отпускать ее больше никогда, не хотелось отдавать ее тому мужчине, пусть тот мог предложить ей совсем иное будущее.
— Лариса… пожалуйста, прости меня… — пробормотал он, когда она отстранилась и спрятала голову у него на груди, — прости, прости… я такой дурак… ты ведь нужна мне, Лариса!
— А как же Лена? — тихо проговорила девушка и закрыла глаза. Ей было тепло и спокойно.
— Да не люблю я ее, — вырвалось у Кеши.
— Но почему тогда ты живешь с ней? — вопрос застал парня врасплох и он совершенно не представлял себе, что на него ответить. Просто потому, что они устраивали друг друга? Просто потому, что их объединяла убогая иллюзия любви? Жалкий хромоногий уродец, которого они выдавали за чистые и прекрасные чувства.
Лариса вдруг отстранилась от него, отступила. Он не мог видеть ее лица и того, что написано на нем. Без нее сразу стало пусто и холодно.
