Отец с легкостью вернул себе водку, пользуясь замешательством Саши, пытавшегося остановить кровь, хлынувшую из носа.
— Будешь знать, как перечить старшим, — самодовольно заявил мужчина и плюхнулся обратно на свое место, — жри давай.
— Нет уж, спасибо, — бросил Саша и ушел в ванную, чтобы отыскать там перекись водорода, для компресса. Разбитое лицо было для него делом привычным, и он спокойно справлялся с этой проблемой, куда хуже было, когда рука отца поднималась на мать, и нужно было оказывать первую помощь ей, обрабатывать ссадины, гематомы, стирать кровоподтеки.
Когда-то давно, когда Саша был младше и глупее, он решил, что станет врачом, чтобы вылечить папочку, но со временем он понял, что это безнадежная мечта. Врачом он станет только в том случае, если не убьет эту сволочь, а это с каждым годом становилось все более и более сложной задачей — держать себя в руках.
Физкультурный зал находился в пристройке, на уровне подвала, рядом со столовой и ремонта там не было уже очень давно. Новый спортивный инвентарь и маты, которые были закуплены несколько лет назад смотрелись очень нелепо и смешно на фоне обшарпанных стен с нарисованными на них октябрятами и комсомольцами, краска на лицах которых от времени стала желтой и теперь они напоминали не то китайцев, не то инопланетян. Решетки на окнах превращали зал в маленькую тюрьму и он по праву мог считать самым мрачным местом во всей школе, особенно из-за того, что сюда попадало очень мало света.
— Погода хорошая, — заметил Петр Петрович, мужчина пожилого возраста и очень низкого роста, обладатель блестящей лысины и старой советской закалки. К ученикам он относился по-доброму, но насмешливо, потому что они совсем не напоминали его поколение, были какими-то совсем нежизнеспособными и бестолковыми, — пойдем на улицу. Кто готов сдавать стометровку, на выход. Я не советую вам тянуть с этим!
Вместе с ним из зала ушла добрая половина класса. Остальные остались на попечение нового физрука — Алексея Максимовича — молодого, не очень приятного на вид мужчины с какой-то гадкой улыбкой и бегающими глазами. Его прелесть была в том, что в отличие от Петра Петровича, здоровье учеников его не волновало. Он давал им мяч и, пока они играли, читал какие-то журналы в маленьком кабинете, который делил со своим старшим товарищем.
Алексей Максимович обречено оглядел всех оставшихся и кинул мяч Коле.
— Зачем мне он? — спросил тот, но мяч поймал.
