Его улыбка могла растопить ледяную глыбу. Но Меган и так уже таяла. Он засунул большие пальцы в карманы джинсов цвета хаки, натянув ткань. Знакомая поза. Впервые она увидела его таким на пастбище в тот первый день. Лицо ее вспыхнуло.
— Я оставлю ужин, а завтра зайду узнаю, как Рокки.
— Меган, перестань. Когда я увидел тебя там, на веранде, с корзиной, я решил, что Рокки умер, попал в рай и меня прихватил с собой.
Он протянул к ней руки, и она подалась ему навстречу — как раз в тот момент, когда снаружи раздался раскат грома и сразу за ним шелестящий шум дождя. Ливень ударил в окна. Порывом ветра распахнулась дверь в кухню. Натан поспешил закрыть ее.
— Первая летняя гроза, — сказал он. — Долго она не продлится. Здесь погода меняется быстро.
— Не забудь запереть дверь, — напомнила Меган.
— Не многие рискнут вломиться в мой дом, — сказал Натан. — Большинство считает меня сукиным сыном.
— Но я не большинство, так что со мной можно не ломать комедию, Натан.
— Нет, — сказал он, стараясь разглядеть то, что таилось в синей глубине ее глаз. — Ты не такая, как все.
Меган била дрожь. Что он надеялся увидеть в ней? Пытался ли он найти ответ на вопрос, что удерживает их вместе, что связывает их, как ноты в мелодию? Или это только она одна слышит музыку сфер?
Его сердце неистово колотилось. Ладонь скользила по ее спине вверх и вниз, лаская, привлекая ближе. Ее собственное сердце грозило выскочить из груди. Надо было срочно что-то предпринимать.
— Порой я сама себя не понимаю. Но хорошего человека, Натан Кинкейд, я узнаю сразу.
Меган улыбнулась, встретив его недоуменный взгляд.
— Не бойся, — сказала она. — Я никому не выдам твой секрет.
С Натаном всегда испытываешь ощущение, будто паришь на орлиных крыльях, но что будет, когда этот орел приземлится?
— Хочешь пирог?
Не дожидаясь ответа, она положила шарик мороженого на большой кусок яблочного пирога и пододвинула к его тарелке.
За десертом они говорили без умолку. К тому времени, как Натан доел второй кусок пирога, она о нем многое узнала. Как и она, он голосовал за кандидатов от партии, но не за саму партию. Как Генри Джеймс[6], он верил, что богатство человека — в земле, которой он владеет. Он так же, как и она, любил классическую музыку и был скорее шокирован, чем удивлен, когда она призналась ему, что не меньше классики любит кантри.
— Единственный музыкальный стиль, который я не уважаю, — это рэп, — сказала Меган.
— Престон считает, что танцевать и петь рэп — неплохой способ общения, — проговорил Натан. — Когда я пытался изложить ему мою точку зрения, мы поссорились. — Он вздохнул. — Везет тем, у кого нет детей. То, что говорят о пропасти между поколениями, — правда. Мне, к примеру, не удается ее преодолеть.
