— Похвально, — повторил он бесцветным голосом и уселся на подоконник. — Заходил вчера ко мне Семен Ипполитович — не утерпел старик! Поговорить, правда, как следует не пришлось, однако в общих чертах я знаком с делом… Разумеется, все эти призраки и прочее — чушь: призраков не бывает. И потом, ваша версия…
— Семен Ипполитович сказал о моей версии?
— Конечно. Что же вас удивляет? Так вот, ваша версия чем-то сродни безрассудным деяниям Загранцева. Я не хотел вас обидеть, но согласитесь…
Костя покраснел.
— Соглашаюсь, Василий Васильевич. Так и должно быть.
— То есть?
— Если странны поступки правонарушителя, то и версию следует строить на необычном, на выходящем за рамки наших привычных умозаключений.
— Однако! — Васильев тряхнул головой. — Любопытно! И вы, конечно, убеждены, что идете верным путем?
— Уверен.
— Ваш расчет строится, видимо, на том, что вы хорошо знаете Загранцева?
— Не только. Хотя и это тоже.
— Но он же никого не узнает! Не узнает даже свою жену, сослуживцев! И вы, безусловно, не исключение…
Костя нервничал. Ему хотелось поскорее уйти. Он видел, что Васильев мыслями все еще в отпуске, — выражение лица у него рассеянное, чувствует себя не совсем уверенно, потому и разговор получается каким-то расплывчатым и не вполне серьезным. И вообще, шеф принадлежал к той категории людей, которые не умели быстро перестраиваться при смене обстановки.
— Так я пойду, Василий Васильевич? — несмело спросил Костя.
— Да, да. — Прокурор вернулся к столу. — Какие сейчас у вас планы?
— Попытаюсь разыскать Загранцева — жду любопытного разговора.
Васильев невесело усмехнулся:
— Ей-богу, скоро мир перевернется! Идти разыскивать правонарушителя, вместо того чтобы вызвать его по повестке в прокуратуру!
— Но здесь же особый случай, Василий Васильевич. И потом, какой же он правонарушитель?
Васильев нетерпеливо застучал пальцем по столу — сердце у Кости ёкнуло: надо же было ему сунуться со своим возражением!.. Но все обошлось благополучно.
Прокурор сдержанно сказал:
— Ступайте, Константин Сергеевич. Будут какие-либо затруднения — сразу ко мне или Семену Ипполитовичу.
Костя со вздохом облегчения вышел в длинный коридор, по обеим сторонам которого тянулись обитые черным дерматином двери кабинетов. Из-за одной выбежал с какими-то бумажками сухонький Слава Вербин, увидел Костю и широко улыбнулся.
— Как поживает твой фантом? — спросил он, крепко пожимая руку.
— Дышит.
— Ну и отлично! Если что, свистни — поможем: ребята заинтересовались твоей идеей! — Слава хлопнул Костю по плечу и вдруг вспомнил: — Да! Тебя искал Семен Ипполитович. Зайди — что-то важное!
