Шевцов вздохнул, вытащил фото Соколовского — просто так, на всякий случай.
— Последнее… У вас сегодня не появлялся этот человек?
Маркарян глянул мельком, вдруг вытянул шею.
— Позвольте, позвольте… Это же… Соколовский?
— Вы знаете его? — У Шевцова дрогнул голос.
— Конечно! — Маркарян взял фото, поднес к глазам. — Работали вместе не один год. Но он же в этом, э… санатории! Болен!..
— Он сбежал, Аристарх Владимирович! Сегодня ночью.
— Невероятно! — У Маркаряна взлетели брови. — Но… почему вы решили, что он здесь, у нас?
— Понимаете… — волнуясь, начал Шевцов, — там, в спецсанатории, почему-то отключилась вся охранная техника. Как раз в момент побега… И у вас два часа назад был зафиксирован сбой входной сигнализации. Потом — самовыключение «мозга». Ведь он здесь раньше работал?
— М-да, но… — Главный специалист покачал головой: — Неубедительно как-то… Как он мог повлиять на сигнализацию? И при чем здесь остановка ГАМа?
— Аристарх Владимирович, — Шевцов говорил проникновенно, — если все-таки он был здесь… То где? Куда он мог пойти?
Маркарян взъерошил волосы, неуклюже выбрался из-за стола — длинный, нескладный, — буркнул:
— Пойдемте!
В глубине зала ряд нумерованных дверей — помещения для работ по индивидуальным программам. Все пустые. На полу кабины № 14 — разбросанные листы бумаги. Шевцов торопливо присел: «безумные письмена»!
Сказал глухо:
— Товарищ Маркарян, это он! Боюсь, авария — его рук дело!
Главный специалист недоверчиво улыбнулся, подошел к терминалу.
— Все рабочие программы записываются, молодой человек. Сейчас мы узнаем, чем тут занимался ваш диверсант…
Он пощелкал клавишами — из печатающего аппарата выпала полупрозрачная карточка. Близко поднес к лицу, прищурился. С минуту изучал. Вдруг глаза его полезли на лоб.
— Какого дьявола… Ничего не понимаю! Это же ахинея! Чушь! — Маркарян побагровел, лицо еще больше вытянулось. — Это же невозможно в принципе! Машина не могла такое принять!.. — Он уставился на Шевцова белыми, расширенными глазами. Потряс карточкой: — Что это такое?
Шевцов судорожно вздохнул:
— Пока не знаю, Аристарх Владимирович… Давайте разбираться!
В следующие полчаса главный специалист центра развил бешеную деятельность. Из затворничества был извлечен директор с Ученым советом. Шевцова заставили изложить всю историю с самого начала. Соколовского тут помнили: «Талантливейший был ученый!..»
В злую волю сумасшедшего маньяка не верили. Но программа была налицо, ходила по рукам. Академики разводили руками: крепкий орешек! По всем правилам компьютер такую программу не мог принять. Основа основ: защита от дурака! Тем не менее ГАМ не только «слопал» этот бред, но и пытался его разрешить, пока, как выразился Маркарян, «не свихнулся сам».
