Катастрофа произошла, когда я отсутствовал в лаборатории. Мы с Чарли обсуждали доклад в Академию наук. Взрыв на энергоскладе разнесся по всей Урании.
Энергосклад превратился в бушующий вулкан пылающей дымной воды. Вода, ставшая огнем и дымом, — такой картины до нас еще не наблюдал никто. Я воскликнул в ужасе: «Чарли, это же невозможно, в мире не существует физических причин, вызывающих взрыв сгущенной воды!» Чарли иногда соображает с такой быстротой, что рождающиеся в нем идеи сверкают как озарения. Он мигом ответил на мое восклицание: «Эдик, а если атомное время сгущенной воды возвратилось к тому моменту, когда она была простой водой! Неужели твои стабилизаторы времени отказали?» — «Проверю, потом доложу тебе», — быстро сказал я и умчался.
Чарли остался у огненного водяного вулкана, а я бежал изо всей силы. Я уже понимал, что Павел воспользовался моим отсутствием и самостоятельно запустил хроноколебания. Вероятно, чтобы не терять времени, он даже не вызывал к себе Жанну, только позвонил, чтобы она уединилась в своей лаборатории: психодиполь их душ был так прочен, что на него почти не влияло небольшое отдаление.
Я ворвался в лабораторию, когда Павел, извиваясь, подползал к командному аппарату. Он из последних сил старался подняться, чтобы перекрыть процесс, но судороги бросали его на пол. Я кинулся его поднимать, он оттолкнул меня. Он шептал, выбрасывая из себя слова, как застрявшие в горле комья: «Жанна!.. Спасай!.. Автоколебание!.. Эдик!.. Я держу!..»
Он как бы выкрикивал из себя просьбы, а я лихорадочно пытался отрегулировать процесс. Автоколебание, ставшее неподконтрольным, нельзя просто отключить — это могло создать такой разрыв связи времен, что оба полюса диполя — Жанна с Павлом — неминуемо бы погибли. И еще тогда, пытаясь синхронизировать трансформатор времени с автоколебаниями психодиполя, я со всей остротой ощутил, как далеко пошел Павел в попытке спасти Жанну. Он не прерывал автоколебания, как мне показалось, а тормозил бешеную пляску времени, он сжигал себя, чтобы не дать разновременью истерзать Жанну. Он исступленно бросил свою жизнь на гибель, чтобы отвратить гибель от Жанны. Он продолжал извиваться на полу, но не дал себе и миллисекунды передышки, а мог бы. Он не только жертвовал собой, он и отчаянно боролся за то, чтобы дьяволы разновременья не отвергли его жертвы.
Синхронизация удалась, и я остановил процесс. Павел вытянулся и замер. Я вызвал врача и наклонился над Павлом. Он шептал: «Эдик… Прости… Хочу сказать…» — «Молчи! — приказал я. — Знаю все! Ты запустил хроноколебания на полную амплитуду. Процесс вырвался на автоколебательный режим. Ты пытался удержать собой пульсирующее время. Теперь успокойся. Жанне больше ничего не грозит. А тебе придется долго лечиться, очень долго, Павел». — «Спасибо… — шептал он, впадая в беспамятство. — Теперь… умереть…»
