- Прежде всего, - продолжал Дельрей, - я хотел бы представить вам нового члена нашей группы - Брэндона Пирсона, из самого дальнего Медфорда. Встаньте на минутку, Брэндон, покажитесь вашим новым товарищам.
Пирсон удивленно взглянул на Дьюка. Тот, усмехнувшись, пожал плечами, а потом легонько подтолкнул Пирсона в плечо:
- Давай, они не кусаются.
Пирсон не был уверен в последнем. Тем не менее, покраснев, он встал, опасаясь людей, которые оборачивались со своих мест, чтобы рассмотреть его. Особенно ему не понравилась улыбка Лестера Олсона как и его шевелюра, слишком ослепительная, чтобы не вызывать подозрение.
Его собратья, Люди десятого часа, снова зааплодировали, только на сей раз хлопали ему - Брэндону Пирсону, банковскому служащему среднего уровня и упрямому курильщику. Он снова подумал, не забрел ли он случайно на сборище Анонимных алкоголиков, предназначенное исключительно для психов (и, несомненно, психами руководимое). Когда он сел на место, щеки ело были пунцовыми.
- Я бы прекрасно обошелся без этого, спасибо, - пробормотал он Дьюку.
- Успокойся, - Дьюк по-прежнему усмехался. - Всех так принимают. И тебе это должно понравиться, парень, разве не так? Это же в духе {девяностых}.
- Да, это в духе девяностых, но мне не нравится, - заметил Пирсон. Сердце у него бешено колотилось, а румянец не сходил со щек. Наоборот, похоже было, что он становился ярче.
{"В чем дело?} - подумал он. - {Лихорадка? Мужская менопауза? Что такое?"}
Робби Дельрей, нагнувшись, быстро сказал что-то брюнетке в очках, сидевшей рядом с Олсоном, взглянул на часы, затем отступил к накрытому мольберту и снова повернулся к залу. Его открытое, веснушчатое лицо делало его похожим на мальчика из церковного хора, способного на любые безвредные пакости - бросать лягушек девчонкам за воротник, выдернуть простыню из-под маленького братика и всякое такое - во все дни, кроме святого воскресенья.
- Спасибо, друзья! Садитесь, Брэндон, - сказал он. Пирсон пробормотал, что рад находиться здесь, но он был не искренен - а вдруг его собратья, Люди десятого часа, окажутся просто сборищем идиотов новой эры? Вдруг под конец он будет воспринимать их как хорошо одетых религиозных фанатиков, вскакивающих при первых звуках гимна? Что тогда?
{"Перестань,} - приказал он себе. - {Дьюк-то тебе нравится, правда?"}
Да, Дьюк ему нравился, и, наверное, Мойра Ричардсон тоже... коль скоро он отбросил внешнюю сексуальную оболочку и мог оценить ее как личность.
