— Нет проблем, — отозвался Дилан. — Я отвезу тебя. Хочешь сначала присоединиться ко мне и поесть?
Переведя взгляд на красиво накрытый стол, Алиса улыбнулась.
— Да, я хочу позавтракать. Что, мое нетерпение настолько заметно?
Он пожал плечами.
— Лучше пусть люди замечают твое нетерпение, чем воскресные трусики.
Алиса удивленно моргнула. Короткое воспоминание стремительно пронеслось у нее в голове.
— Эти трусики были с оборочками сзади, розовые.
— Точно, а еще у тебя были белые с красными оборками.
— Откуда ты знаешь? — Алиса бросила на него сердитый взгляд.
— Просто я их видел, — пожал он плечами.
Не в силах сдержать любопытства, она присела на краешек стула и взяла круассан.
— И где же при этом находились эти трусики: на веревке или на мне?
— На тебе, на тебе, можешь быть уверена.
Мысль о том, что Дилан видел ее трусики, вызвала странную реакцию в теле Алисы. Она вздрогнула.
— Я почему-то думаю, что не специально демонстрировала тебе эти трусики. Наверняка были некие смягчающие обстоятельства.
— Можно сказать и так, — ответил он, насмешливо глядя на Алису.
Она взяла графин и наполнила соком два стакана.
— Ладно, идем дальше. Что это были за обстоятельства?
— Тебе всегда хотелось делать то же, что и мальчишки.
— А чем в тот момент занимались мальчишки?
— Была зима, и шел снег. Нам не хватало санок, так что мы использовали подносы из кафетерия. Твоя мама так рассердилась, что я боялся быть отлученным от кафе на целый месяц. — Дилан покачал головой. — Тебе тоже захотелось прокатиться на подносе, но ты только что вернулась из церкви, и на тебе было длинное воскресное платье и гольфы. Мы попытались объяснить, что ты не можешь кататься с горки на подносе, потому что ты девочка и носишь платье.
— Кажется, я понимаю, к чему ты клонишь, — простонала Алиса. — Я решила доказать, что вы не правы, поэтому забралась на поднос и покатилась вниз.
Дилан кивнул.
— Проблема в том, что поднос перевернулся, и ты въехала в огромный сугроб головой, так что твои рюшечки оказались у всех на виду.
Алиса откусила кусочек круассана и запила соком.
— Я этого не помню, но все равно чувствую себя униженной. Подозреваю, ты безжалостно дразнил меня по этому поводу.
Дилан снова кивнул и отставил пустую тарелку в сторону.
— Уверен, что я никогда втайне тебя не ненавидела?
Он отрицательно покачал головой, встретив ее пристальный взгляд.
— Ты меня обожала, — сказал Дилан, убедительно и соблазнительно одновременно. Алиса почувствовала, что от его слов у нее приятно слабеют колени, и обрадовалась, что сидит.
