— Гнусные самцы! — рычала Эби Сладкая Креветка, приплясывая на трупах своих жертв. — Мерзкие твари, вечно пьяные, воняющие едким потом, цедящие слюну прямо на асфальт! Вы, с плешивыми головенками и волосатыми мослами, в перепачканных семейных трусах, растянутых майках и растоптанных тапках! Как же я вас ненавижу! Как же мне хочется оторвать вам всем жалкие крантики и растоптать у вас же на глазах!..
— Я дерусь просто потому, что дерусь, — флегматично пояснял Магуро Ломтик Тунца, догоняя очередную жертву и сокрушительным пинком сбивая ее с ног. — Ничего личного, просто у нас, у оперативников, такая работа. Хотя, честно говоря, ваш биологический вид мне совсем не нравится. Для чего вы не умеете жить по понятиям? Вот, вроде бы, хорошо сказано: не замочи. Или, допустим, еще правильно сказано: не крысятничай по чужим шконкам. Ну, там, соответственно, не верь, не бойся, не проси, не раскатай губу, не настучи, не восхрапи в доме ближнего своего, ибо он не возрадуется. Да приколется обломавшийся и да обломается приколовшийся, ибо не фига. Казалось бы, простые, правильные все слова. Так какого же тогда хрена?..
Из переулка вынырнул человек с цифровой камерой в руках, начал торопливо снимать панораму побоища. Через несколько мгновений за его спиной опустился небольшой черный вертолет без опознавательных знаков, из вертолета выпрыгнули двое, с ног до головы одетые в черное — строгие костюмы, галстуки, ботинки, непроницаемые очки. Сгоряча идеальный наблюдатель вполне мог бы перепутать их с боевыми магами РАО «ЕЭС», однако они явно проходили по другому ведомству. Один из людей в черном достал из нагрудного кармана нечто вроде толстой авторучки и окликнул оператора. Когда тот обернулся, колпачок «авторучки» сверкнул ослепительно-серебристой вспышкой, и оператор застыл на месте. Второй человек в черном вверх-вниз провел перед камерой странного вида прибором, дистанционно уничтожив всю записанную на ее электронных носителях информацию. Завершив молниеносную экзекуцию, загадочные люди погрузились в вертолет, который тут же взмыл в небо и исчез за домами. Неудавшийся стрингер на негнущихся ногах двинулся обратно в переулок. По дороге он налетел на мусорный бак, но был до того ошарашен, что даже не заметил этого.
Вскоре големы стояли по колено в кровавой каше. Убивать больше было некого.
— Мир и покой во веки веков! — выкрикнул Шиитаке, задрав оплывшую асфальтовую башку к небесам.
