Альфред добрался до небольшого зальчика, душного, прокуренного, битком набитого людьми. Клиенты, в основном мужчины, толпились у барной стойки, сидели за столиками и глазели на полуобнаженных девиц, которые вышагивали с напитками или лениво вытанцовывали на высоких тумбах. Как Альфред понял позднее, в «Диве» официантки были танцовщицами, а танцовщицы – официантками. Таким нехитрым способом администрация клуба экономила расходы на персонал.
Альфред протолкался к стойке, робея и заливаясь потом. Только сжимая заветный прямоугольник левой рукой, он смог правой протянуть свой бесплатный талончик бармену. Тот, ни слова не говоря, щедро плеснул ему джина и чуть разбавил тоником.
– Первый раз в «Диве»? – подмигнул он Альфреду, пододвигая к нему стакан.
Альфред кивнул, вне себя от блаженства. Как просто подойти к стойке и завязать непринужденный разговор с барменом. Проще не бывает.
– Наслаждайтесь. У нас сегодня веселенькая ночка.
Бармен снова подмигнул ему и как-то особо улыбнулся, и Альфред ощутил величайшую признательность. Пожалуй, этот парень первый, кто по-доброму отнесся к нему за последний год.
Если не считать, конечно, полусумасшедшую соседку миссис Перкинс, которая все время пытается скормить ему лежалое печенье.
Альфред хлебнул из стакана, поперхнулся, закашлялся, но мужественно допил. Горло саднило, в голове шумело, но на сердце почему-то полегчало.
– Повторить? – Бармен возник как из ниоткуда.
Альфред солидно кивнул и полез за бумажником. Веселенькая ночка начиналась.
К трем часам Альфред был основательно накачан джином. Его здравый смысл давно собрал чемоданы и уехал в отпуск, чему он был несказанно рад, а бумажник значительно облегчился стараниями шустрого бармена. Альфреду было наплевать на все. Сегодня его ночь, и он оторвется по полной. Завтра электронный ключ придется вернуть Чейзу…
В три в зале выключили весь свет, оставив только прожектор на сцене.
– Смотри, сейчас будет самое интересное, – зашептал бармен, успевший стать Альфреду лучшим другом. – Сама Анна Мария.
Альфред понятия не имел, кто такая Анна Мария, но по реакции зала, а также по уважению в голосе бармена понял, что ожидается нечто необыкновенное.
Однако он даже предположить не мог, насколько необыкновенное.
На сцену вышла женщина. Высокая, тонкая, надменная. Гладкие волосы цвета льна струились по ее точеным плечам и покачивались от каждого движения. Альфред мало что запомнил из ее танца; он сохранил только впечатление завораживающей красоты и величавости. Эта женщина была королевой, и, раздеваясь на сцене второсортного клуба, она оставалась королевой, и именно это сводило мужчин с ума.
