– Какого черта ты это устроил? – рявкнул я.
Он посмотрел на меня, как на придурка. Может, так и есть. Пока я не выказал большого ума. Он не отвечал. Сбегать он как будто не собирался, и я присел возле него, хотя и не совсем рядом, чтобы он не мог ударить меня снова.
– Мне больно, парень. За что? – Опять этот взгляд. – За кого ты меня принимаешь, головорез?
Да-а. Это побольнее пинка в живот. Я опытный сыщик, а не уличный бандит.
– За чокнутого старика, у которого не хватает ума спрятаться от дождя.
– Я живу в гармонии с природой. Неужели ты это сделаешь?
– Что сделаю?
– Будешь угрожать. Руки выкручивать.
Ха! Теперь моя очередь смотреть на него большими глазами.
– Этим тупым взглядом ты меня не проведешь. Кто-то послал тебя, чтобы ты помешал мне говорить правду.
Я с хитрым видом спросил:
– Какую правду?
Он с еще более хитрым видом ответил:
– Если тебе не сказали, значит, они не хотят, чтобы ты знал. Не хотят втягивать тебя в это дело, а я уже в нем по уши.
Псих. И я сижу здесь и разговариваю с ним. Под дождем. И ветер в мою сторону. А этого психа перед выходом из тюрьмы даже не вымыли.
– Никаких угроз не будет. Мне все равно, что ты делаешь.
Он не понял.
– Зачем же ты меня преследуешь?
– Чтобы знать, куда ты идешь.
Надо ошарашить его новым приемом. Правдивые ответы на вопросы. Сразу ставят в тупик. Прием сработал. Брешущий Пес был озадачен.
– Зачем?
– Черт возьми, я сам не знаю. Один тип заплатил моему партнеру, и тот согласился на эту работу, не посоветовавшись со мной. Естественно, мой партнер сидит дома. А я тут мокну.
Он мне поверил; вероятно, потому что я не выкручивал ему руки.
– Кому я нужен? – Казалось, он в недоумении. – Никто не принимает меня всерьез. Почти никто.
Я посмотрел, не собираем ли мы толпу. Брешущий Пес мог говорить только в одном диапазоне: очень громко. Он так долго орал, что разучился издавать другие звуки. Мне вдруг стало очень интересно, чем его кормили в тюрьме. Изо рта у него пахло, как у хищной птицы. Внешность у него тоже была малоприятная: растрепанные брови, усы, нос картошкой и безумные глаза. По крайней мере он не пытался подсунуть мне листовки и не просил подписать прошение.
Доведем эксперимент до конца.
– Типа, который заплатил, зовут Рислинг Гулляр.
– Как? Не знаю никакого Рислинга Гулляра.
– Владелец жульнического дансинга в Веселом уголке.
Он странно на меня посмотрел, будто я или вру, или спятил. Потом он нахмурился:
– Подстав! Ну конечно.
– Что?
