В один прекрасный день он очень удивил меня, когда обратился с вопросом, как бы я отнёсся к предложению серьёзно заняться музыкальным образованием. Я сразу понял, откуда дует ветер, хотя знал, что он с Георгием Наумовичем не был знаком и никогда особенно не интересовался моими успехами в этом направлении. В ходе разговора выяснилось, что Георгий Наумович сумел как-то встретиться с ним и предложить совершенно бесплатно подготовить меня к поступлению в консерваторию по классу народных инструментов. Не будучи готовым к такому развороту событий, я не высказал ни согласия, ни категорического отказа. Отец тоже ни на чём не настаивал и сказал, чтобы я подумал над этим.
В молодые годы даже такие судьбоносные вопросы решаются быстро и без больших колебаний, поэтому на следующий же день, когда мы встретились с Георгием Наумовичем, я поблагодарил его за предложение и сказал, что думаю стать инженером, а не музыкантом. Он стал настаивать, приводя различные привлекательные аргументы. В конце концов я высказался в том смысле, что если бы владел не домрой, а скрипкой или фортепиано, то скорее всего решил бы вопрос в пользу музыки.
Прошло несколько дней, и я думал, что к этому мы больше не вернёмся. Но однажды поздно вечером, когда мы возвращались на филармоническом автобусе с очередного концерта, Георгий Наумович попросил меня прийти завтра с домрой в клуб, он хочет кое-что попробовать. Ничего не подозревая, я пришёл чуть раньше и начал разминать пальцы. Вскоре появился мой учитель и тоном, не допускающим никаких возражений, объяснил, что мы сейчас отправимся к профессору Федорову, виолончелисту, который хочет меня послушать и, возможно, согласится в ускоренном порядке подготовить к поступлению в консерваторию. Я никак не ожидал такого поворота событий. Не скрою, виолончель мне всегда очень нравилась, но я и думать не мог о том, что когда-нибудь смогу к ней даже прикоснуться. По дороге Георгий Наумович говорил как о решённом деле, что по теоретической части меня подготовит он сам и Мохнач, который вёл у нас занятия, лишь бы согласился профессор. И вот мы в квартире у профессора Федорова.
Нас очень приветливо встретил несколько суетливый пожилой человек, с длинными, совершенно белыми волосами на голове и такими же белыми усами и маленькой бородкой. Он мне напоминал кого-то из очень известных дореволюционных учёных - то ли физика, то ли хирурга, фамилию которого я не мог вспомнить, так как больше думал о предстоящем прослушивании. После приветствия и нескольких ничего не значащих реплик Георгий Наумович предложил мне исполнить несколько пьес без всякого аккомпанемента. Хотя я уже давно к публике привык, но перед авторитетом явно волновался. Тем не менее по окончании этого этапа испытаний профессор высказал несколько лестных слов, которые были обращены и ко мне, и к Ружникову. Затем начался общий разговор о музыке вообще, о музыкальных вкусах, профессор задал мне пару несложных вопросов по теории, провёл несколько тестов на слух и, как мне показалось, остался вполне доволен.
