Я оцепенел, я таращился на него, не в силах вымолвить ни слова, как будто меня оглушили невидимым молотком.
- Не думали же вы всерьез, что я вот так возьму и отдам ее вам? произнес он сочувственно. - Как можно. Деньги - да. Свободу - да. Марсию - нет. Но, как видите, никакого жульничества. Когда вы ее похороните...
Нет, я его не тронул. Пока. Это было впереди. Я шел прямо на Тони, взиравшего на меня с праздным любопытством, и тут Кресснер сказал скучным голосом:
- Можешь его застрелить.
Я швырнул пакет с деньгами. Удар получился сильным, и пришелся он точно в руку, державшую пистолет. Я ведь, когда двигался по карнизу, не напрягал кисти, а они у теннисистов развиты отменно. Пуля угодила в ковер, и на какой-то миг я оказался хозяином положения.
Самым выразительным в облике Тони была его страхолюдная рожа. Я вырвал у него пистолет и хрястнул рукоятью по переносице. Он с выдохом осел.
Кресснер был уже в дверях, когда я выстрелил поверх его плеча.
- Стоять, или я уложу вас на месте.
Долго раздумывать он не стал, а когда обернулся, улыбочка пресыщенного туриста успела несколько поблекнуть. Еще больше она поблекла, стоило ему увидеть распростертого на полу Тони, который захлебывался собственной кровью.
- Она жива, - поспешно сказал Кресснер. - Это я так, для красного словца, - добавил он с жалкой, заискивающей улыбкой.
- Совсем уже меня за идиота держите? - выжал я из себя. Голос стал какой-то бесцветный, мертвый. Оно и неудивительно. Марсия была моей жизнью, а этот мясник разделал ее, как какую-нибудь тушу.
Дрожащий палец Кресснера показывал на пачки банкнот, валявшиеся в ногах у Тони.
- Это, - давился он, - это не деньги. Я дам вам сто... пятьсот тысяч. Миллион, - а? Миллион в швейцарском банке? Или, если хотите...
- Предлагаю вам спор, - произнес я медленно, с расстановкой.
Он перевел взгляд с пистолета на мое лицо.
- С-с...
- Спор, - повторил я. - Не пари. Самый что ни на есть обычный спор. Готов поспорить, что вы не обогнете это здание по карнизу.
Он побелел как полотно. Сейчас, подумал я, хлопнется в обморок.
- Вы... - просипел он.
- Вот мои условия, - сказал я все тем же мертвым голосом. - Сумеете пройти - вы свободны. Ну как?
- Нет, - просипел он. Глаза у него стали круглые.
- О'кэй. - Я наставил на него пистолет.
- Нет! - воскликнул он, умоляюще простирая руки. - Нет! Не надо! Я... хорошо. - Он облизнул губы.
Я сделал ему знак пистолетом, и он направился впереди меня к балкону.
