- В жизни не слышала ничего более нелепого, - медленно повернувшись к ней, ответила Элизабет.
- Неужели? Ведь он дал тебе вопросы к экзамену по социологии точно так же, как подсказывал отцу правильные числа игре в рулетку. Он НИКОГДА не изучал социологию. Я проверяла. Он сделал это для того, чтобы привлечь твое внимание, заинтересовать тебя, чтобы ты отнеслась к нему серьезно.
- Прекрати! - закричала Элизабет, прижав руки к ушам.
- Он просто знал эти вопросы, он знал, когда погибнет Тони, он знал, что ты полетишь оттуда домой на самолете. Он даже знал точный психологический момент, когда ему снова появиться в твоей жизни в октябре.
Элизабет высвободила руку и дернула на себя входную дверь.
- Пожалуйста, - просила ей вдогонку Элис. - Пожалуйста, Лиз, послушай! Я не знаю, как у него это все получается. Я сомневаюсь даже, что и ОН САМ это знает. Может быть, он и не хотел причинить тебе никакого вреда, но он уже причинил его тебе. Он сделал так, чтобы ты полюбила его, предупреждая каждую твою мысль и желание, даже самые заветные и потаенные. Но это не любовь, Лиз! Это самое настоящее насилие!
Элизабет хлопнула дверью и быстро побежала вниз по лестнице.
Она успела на самый последний автобус, идущий в город. Снег пошел еще сильнее. На дороге намело большие заносы и автобус пробирался сквозь них, как какой-нибудь гигантский жук. В салоне было всего шесть или семь пассажиров. Элизабет села на самое заднее сиденье. В ее голове роились тысячи самых разных.
Сигареты с ментолом. Биржа, то, как он якобы угадал, что детское прозвище ее мамы было Ди-Ди. Худенький мальчик в очках, незаметно таращившийся с задней парты на маленькую девочку, сидящую перед ним и слишком маленькую для того, чтобы понять, что...
Я ЗНАЮ, ЧТО ТЕБЕ НУЖНО.
НЕТ. НЕТ. НЕТ. Я ЛЮБЛЮ ЕГО!
Любила ли она его на самом деле? Или ей просто доставляло наслаждение сознание того, что существует кто-то, кто всегда заказывает для нее в ресторанах и кафе именно то, что она любит больше всего, кто всегда водит ее именно на те фильмы, которые она больше всего хотела бы посмотреть, и не хочет ничего того, чего не хотелось бы ей? Не был ли он неким психологическим зеркалом, в котором она видела только то, что ей хотелось бы видеть? Подарки, которые он дарил ей, были именно такими, которые она хотела. Когда неожиданно похолодало, и ей срочно понадобился новый фен для сушения волос взамен сломавшегося старого, кто подарил ей его? Эд Хэмнер, конечно, кто же еще? Купил по случаю, - как он сказал, - понравился просто и купил - подумал, что, может быть, тебе нужен такой. Конечно, ей это было очень приятно.
