Почему же Константинополь препятствовал возникновению русского поселения наподобие тех колоний иностранного купечества, которые в те времена были, например, в Киеве? Есть два резона. На первом месте были, конечно, меры безопасности. Под видом негоциантов в европейские города нередко проникали пираты. Чтобы не допустить такой инсценировки, русских купцов пускали в столицу Византии только через одни ворота и партиями не более 50 человек. При этом все подвергались тщательному досмотру. Обнаруженное оружие изымалось, и далее в город русичи входили без всяких средств защиты и самообороны, но зато в сопровождении специального императорского чиновника.
Ограничение времени пребывания русского купечества в Царьграде полугодом было вызвано также чисто коммерческими причинами. Греки не хотели упускать крупную выгоду, которую они извлекали из торговли с Русью. Ведущую роль они оставляли за собой, а своих восточнославянских партнеров ставили в те условия, которые в первую очередь отвечали интересам греческой стороны.
Впрочем, для княжеских послов исключения тоже не делалось. На них распространялись те же правила, тот же календарный график, что и на купцов, и приезжали и уезжали те и другие вместе на одном и том же торговом караване.
Отчего византийское правительство не шло на то, чтобы русские послы были представлены при императорском дворе на постоянной основе, сказать трудно. Вероятно, виной тому хитрость, коварство и вероломство, которые молва приписывала вообще всем славянам. От них ждали каверз и неприятностей, и греки во избежание какого-либо злого умысла и подвоха предпочитали до поры до времени держать русичей на расстоянии и под контролем.
Если в Византии осесть не удавалось, то на Волге, по которой проходил торговый путь на Восток, были два стабильных поселения торговцев из Руси: одно в Булгаре – столице Волжско-Камской Булгарии, другое в Итиле – главном городе Хазарского ханства или каганата. И там и там сложились своеобразные колонии славянского купечества, и видное место в них занимали торговые люди из Руси. В Булгаре и Итиле у них была возможность и жить сколько придется и заблагорассудится вместе с семьями, и вести дела, и размещать товары.
Настоящий русский оазис был искусственно создан на Балканах в третьей четверти X века в княжение Святослава. Своими военными походами он стяжал славу Александра Македонского. Близ устья Дуная и почти у побережья Черного моря русский князь, потеснив болгар, занял их город Малую Преславу, переименовал его в Переяславец и объявил своей новой столицей вместо Киева. Князь рассматривал Переяславец как ключ к Черному морю и важный военно-торговый форпост. Святославу нравилось жить в низовьях Дуная, где почти всегда тепло и всяких благ и добра много. Почва здесь была плодородной, природа – щедрой, лето – длинным и жарким, а зима – теплой и короткой. Отсюда и до Византии было рукой подать, и Святослав собирался непременно помериться с ней силами. «Не любо мне в Киеве, – говорил он матери, княгине Ольге, – хочу жить в Переяславце».
